Холодное солнце. Анита Шивакумаран

– вероятно, ожидаемый, – после чего Патель последовал за ней внутрь.

      Он поморгал, пока глаза не привыкли к сумраку. Большое помещение, два десятка столов; с обеих сторон по дверному проему в смежные помещения, где сумрак был еще плотнее. Откуда-то из глубин эхом разносился чей-то плач. Столы констеблей и инспекторов, фотографии объявленных в розыск, полки с папками и файлами, приемное отделение и сам воздух – все было пропитано духом бюрократии. Патель чихнул.

      Они вошли в кабинет начальника участка, чтобы дождаться его. Сержант подошел к доске с фотографиями разыскиваемых. Снимки в профиль и анфас, рецидивисты, их преступления – изнасилования, грабежи, поножовщина – не слишком отличались от тех, что совершались в Лондоне. Разве только черные, как смоль, волосы и густые усы придавали индийским преступникам облик мультяшных злодеев, вот и вся разница.

      Начальник участка торопливо вошел в комнату и рассыпался в извинениях за долгое ожидание. Затем, по-беличьи поглядывая на Пателя, торопливо повел их по коридору. Они шли мимо камер, населенных всевозможными отбросами общества, проститутками – вероятно, завсегдатаями этих мест. Они жались по углам или сидели вразвалку, разговаривали либо молчали. Многие провожали полицейских взглядами. Пропитанные мочой каменные блоки источали аммиачную вонь, от железных решеток исходил кислый запах человеческого пота. Запах безысходности и апатии. Мигающие лампочки под потолком. Стены заплеваны соком бетеля[15] и словно покрыты пятнами застарелой крови. Должно быть, заключенным нужно было хоть что-то жевать, чтобы скоротать время, пока боги индийского правосудия решали их судьбы.

      Наконец начальник остановился, кивнул младшему инспектору. Тот взял ключ у констебля и отомкнул замок. Они оказались перед деревянной дверью со смотровым стеклом.

      Чандра повернулась к начальнику.

      – Дальше мы сами, можешь подождать у себя в кабинете.

      Инспектор, глуповато ухмыльнувшись, испарился.

      – А ты, – Чандра обратилась к констеблю, – принеси воды и чая.

      Констебль, уже преклонных лет, с проседью в волосах и усами, с той же глуповатой ухмылкой поспешил исполнять распоряжение.

      Патель не видел ничего подобного у себя на родине – чтобы подчиненные мужского пола столь безоглядно подчинялись женскому авторитету. Без раздражения, ни секунды не раздумывая.

      – Каковы будут дальнейшие действия? – спросил он.

      – Я стану переводить. Задаем вопросы по очереди.

      – Ему предоставили адвоката?

      – Серьезно?

      – Он хотя бы знает о такой возможности?

      – Возможности оттянуть неизбежное? – В голосе Чандры слышалось раздражение.

      – А что насчет записи допроса, разрешите поинтересоваться?

      – Разрешаю.

      Патель не мог скрыть досады.

      – К такому я не привык.

      – Послушайте, нам просто нужно задать пару вопросов. Исключить этого парня из списка подозреваемых.

      Сержант поколебался, затем кивнул, сдвинул заслонку на двери и заглянул внутрь. В глаза ударил яркий свет, и разглядеть что-либо

15

При жевании листьев бетеля – традиционного тонизирующего средства у индийцев – слюна окрашивается в красный цвет.