Похищенный. Катриона. Роберт Льюис Стивенсон

за шестьсот не стал бы рисковать на этих камнях бригом! Но вы-то, сэр, неужели вы не знали о рифах, вам же предстоит повести нас?!

      – Полагаю, что это, должно быть, так называемые Торрэнские скалы, – промолвил Алан.

      – И много их, этих скал?

      – Право, сэр, я не гожусь в лоцманы, но если мне не изменяет память, они тянутся миль на десять.

      Шкипер и мистер Райч значительно переглянулись.

      – Но надеюсь, проход между ними есть? – вопрошал Хозисон.

      – Есть, конечно. Весь вопрос: где? Впрочем, я как будто припоминаю. Кажется, он ближе к берегу.

      – Вот как… Значит, придется держать круче к ветру, мистер Райч. Придется обогнуть этот край острова и подойти чуть не к самому берегу. Но тогда он закроет от нас ветер, а это каменное кладбище останется у нас под ветром. Да, отступать некуда: тут верная гибель, да и там невесть что.

      С этими словами он отдал приказание рулевому, а мистера Райча отправил на формарс[30]. Из команды на палубу вышло всего пятеро, включая шкипера и мистера Райча, – пятеро, еще способных исполнять свое дело, вернее, согласных его исполнять. Итак, мистеру Райчу выпало быть впередсмотрящим. Он поднялся на марс и принялся возвещать о своих наблюдениях.

      – К югу сплошь рифы! – прокричал он.

      И через несколько времени:

      – У берега как будто пройдем!

      – Что ж, сударь, – сказал Алану шкипер, – испробуем ваш путь. Только сдается мне, это все равно что доверяться слепому. Дай бог, чтоб вы оказались правы.

      – Дай-то бог, – тихо сказал мне Алан. – Где я мог слышать об этом пути? Хм, уже не припомню. Ну да ладно, своей судьбы не минуешь.

      Как только мы стали подходить к оконечности острова, то тут то там замелькали рифы; казалось, все море было ими усеяно. Мистер Райч поминутно кричал с марса то «право», то «лево руля». Иногда едва ли не в самый последний момент. С наветренной стороны один риф оказался так близко, что, когда на него набежала волна, палубу захлестнуло брызгами и нас окатило с ног до головы.

      При свете луны рифы вырисовывались довольно отчетливо, почти как днем, и это, видимо, еще больше усиливало всеобщую тревогу. Я посмотрел на шкипера, стоящего подле рулевого. Он то и дело прислушивался, поеживаясь от холода, переминался с ноги на ногу, дул себе на руки, но лицо его сохраняло спокойное, невозмутимое выражение. Ни он, ни мистер Райч не проявили отваги в сражении, но я видел, что в своем деле они были и впрямь храбрецы. Это вызывало у меня тем большее восхищение, чем более я наблюдал за Аланом. Он был бледен как полотно.

      – Да, Дэвид, это совсем не та смерть, о которой можно мечтать, – промолвил он.

      – Не может быть, Алан. Неужели вам страшно?

      – Нет, – отвечал он, облизнув обветренные губы. – Однако согласись: скверная ожидает нас участь.

      К этому времени, лавируя между рифами, но по-прежнему держась круто к ветру и ближе к берегу, мы обошли Айону и начали подходить к Маллу. Приливное течение за поворотом было настолько стремительным, что бриг кидало из стороны

30

Формарс – площадка, а на судах того времени бочка на фок-мачте.