Генерал и его армия. Лучшие произведения в одном томе. Георгий Владимов

задумался, набрал в грудь воздуху, выдохнул шумно:

      – Сто бы мне. «Тридцатьчетверочек».

      – Почему сто? С потолка берете?

      – Так двести же не дадут.

      – Генерал Рыбко, могла бы ваша армия сколько-то выделить ему?

      «Батько», очнувшись, поближе к животу прибрал свой портфель, точно там они и были, танки:

      – Цэ трэба розжуваты, товарищу маршал. Да он же у нас такой озорник, Кобрисов этот. Ему дай сто, хоть и двести дай, он же их все на Предславль угонит…

      – Ну, это уж как он распорядится.

      – …а то еще куда-нибудь. А сам и знать не будет, где они у него.

      – Ничего, найдутся. Он их теряет, он же их и находит.

      – Давай, батько, раскошеливайся, – сказал Галаган.

      Кобрисов тоже смотрел на «батьку» выжидающе. Кто-кто, а танковый генерал наибольшую нес ответственность за авантюру с Сибежем, должен был предвидеть лучше других, что его «керосинкам» там уготовано сделаться свалкой металлолома, и воспротивиться этому, а сейчас – мог лишь приветствовать возможность перебросить их на Мырятин.

      Мучительная дума пересекла «батькин» лоб горизонтальной морщиной. И вдруг он блаженно разулыбался:

      – Анекдот вспомнил. Разрешите, товарищу маршал?

      – Оперативная пауза, – сказал Жуков.

      – Приходят это чекисты с ГПУ к еврею: «Рабинович, сдай деньги в госбюджет!» Ну, жмется Рабинович: «Та откуда ж у меня деньги?» – «У тебя-то, может, и нету, а у твоей Сарочки, ГПУ знает, припрятано. Давай, выкладай». – «А зачем вам деньги?» – Рабинович спрашивает. «Как это „зачем“! Социализм строить». – «А у вас их нету, денег?» – «То-то и дело, что нету!» – «Так я вам так скажу: когда нету денег – не строят социализм».

      На анекдот генералы отвлеклись охотно, у Жукова края рта завернулись кверху.

      – А мы его вроде построили, социализм? – спросил он, улыбаясь как-то неуверенно, как бы прося снисхождения. Что-то в его улыбке напоминало беззубого ребенка.

      – Как же, Гер Константинович! – укорил Хрущев. – Верховный еще когда говорил: «Завоевания социализьма».

      – А, так его еще завоевывать нужно…

      – Да нет же, Гер Константинович, это он завоевывает, социализьм!

      – За всем не уследишь, – сказал Жуков виновато. – Ну, на то у нас комиссары есть. Ладно, полководцы, оперативную паузу заполнили. Вернулись к Предславлю.

      – К Мырятину, – напомнил Терещенко.

      – Да, к Мырятину.

      К танкам, однако, не вернулись.

      Маршал помолчал, умыл толстой ладонью свой чудо-подбородок с «полководческой ямочкой». Наверно, ни при какой погоде сам бы он не стал возиться с городишком районного масштаба, имея впереди «жемчужину Украины», и понимал, наверно, Кобрисова, и потому опять смотрел на всех недобрым взглядом.

      – Какая все-таки причина, – спросил он, – что командующий не хочет брать Мырятин? Он же у вас на ладони лежит.

      Еще в эту минуту можно было выиграть затянувшийся бой, перетащить Жукова на свою сторону, только высказать