(не)свобода. Сергей Лебеденко

везли и Шпака.

      Саша выдохнула и разломала окурок о ступеньку пожарной лестницы. Ногти у нее были покрыты черным лаком, который уже отшелушивался.

      – И чем я могу быть полезен?

      Саша прищурилась.

      – Ты же в «Будущей» работаешь, да?

      Олег кивнул.

      – На постоянке или стажируешься?

      – Постоянно, но на удаленке. С утра в редакции, потом по судам. Ну, или наоборот. От суда зависит.

      – Интересно.

      – На самом деле – не очень, – пожал плечами Олег. – Ездишь в разные места, долго ждешь, потом пишешь про то, что увидел. Ничего особенного.

      Саша усмехнулась.

      – Ты будто о какой-то бухгалтерии говоришь, а не о судах. Как чувак из департамента какого-нибудь о своем офисе, корпоративной почте и рыбках в аквариуме.

      – Но это правда! Суды практически всегда одинаковые.

      – Люди-то – разные; хоть и мрази. – Саша снисходительно улыбнулась одними губами. – Можно к вам на стажировку устроиться? В газету.

      – Конечно, только если…

      – Я про оплачиваемую, разумеется.

      – Я могу поговорить, конечно, но… – Олег замялся.

      – Спать я с тобой не буду, сразу говорю.

      Олег покраснел, а потом поймал себя на мысли, что слишком долго рассматривал Сашины голые лодыжки, и поспешно отвернулся.

      – Я вовсе не имел в виду…

      – Я шучу, – она улыбнулась снова, но уже теплее. – Ты же Робин Гуд. Просто скажи, что ты в деле.

      Вакансий в «Будущей» не было почти никогда; сам Олег оказался там после той самой случайной счастливой рекомендации, которую получаешь, один раз сделав кому-то что-то хорошее или применив навык активного слушания. Денег же в независимой прессе не было так давно, что некоторые стали считать бессребреничество главным качеством журналиста. Но вслух Олег об этом говорить не стал.

      – Хорошо. Давай попробуем. Встретимся завтра у редакции. Дашь номер?

      И, конечно, дело было не в том, что от Саши не хотелось отворачиваться. Нет, не в этом. Конечно, не в этом.

Филантроп

      Голубь оставил несколько белых капель на лобовухе «мерседеса». Леонов сказал охраннику убрать эту гадость, тот выскочил и выпустил по птице три патрона калибра девять миллиметров. Гильзы звякали по асфальту; потом их подхватил ручеек и унес в питерскую ливневку.

      Через две минуты тридцать секунд к «мерседесу» подскочили трое охранников экономического форума; они потребовали сдать оружие и собирались вызывать полицию. Но открылась задняя дверь, из машины вышел Леонов и произнес две короткие реплики, включавшие аббревиатуры из трех букв и двух букв, – и охранники послушно ретировались.

      Леонов смотрел в серое небо, где кружила стайка голубей. Да, это определенно был еще один знак.

      Что мир близится к концу, Леонов подозревал давно.

      Дело было не в очередном докладе кого-то из должностных лиц или угрозах западных партнеров, которые однажды уже похоронили парочку предприятий Леонова. И не в том,