Частичка тебя. Мое счастье. Джина Шэй

принесли, я надеюсь?

      – Да, – плотно набитый конверт покидает свое тайное убежище во внутреннем кармане моего пиджака, – когда ждать результаты?

      – А вот когда выпишу свою пациентку, тогда и пришлю, – неожиданно отрезает тетка, – не хватало мне еще, чтоб вы сюда явились ей мозг выносить.

      – Хорошо, – не сказать, что меня это устроит, я бы предпочел узнать результат как можно быстрее, но генетическая экспертиза такого рода делается десять-двенадцать дней минимум. И все зависит от лаборатории. Думать, что меня кинут, особых причин нет, Лекс говорил, что эта женщина – его старая знакомая.

      – Ключ в замке, я никого не задерживаю, – бесцветно комментирует врач, – халат только на складе оставьте.

      Я иду к двери, но в полушаге от неё останавливаюсь и оборачиваюсь.

      – А можете оказать еще одну услугу? Не криминальную?

      Смотрит на меня врач уничижительно. В духе – да чего ты можешь попросить хорошего?

      Я излагаю до того, как она успевает меня послать. Как можно короче.

      А потом добавляю дополнительное условие. И вот тут врач начинает недоверчиво щурится.

      – А это зачем?

      – Потому что я прекрасно знаю, о ком мы с вами ведем речь, – чуть пожимаю плечами, – мою помощь она не примет. А ей нужны лучшие условия, чем есть сейчас.

      – Это еще вы с чего взяли?

      – По ней хорошо видно, когда она недосыпает, – устало отрезаю я, – простите мой скепсис, но я примерно представляю, какой трэш может твориться в общей палате госбольницы. У вашего центра далеко не пятизвездочный рейтинг. Вы поможете, или нет?

      На меня врач смотрит испытующе, потом разводит руками.

      – Оплачиваете по двойной ставке каждый день и я могу сказать, что отдельную палату ей сам президент оплачивал.

      – Перебор. Достаточно и того, что затраты на себя взял работодатель, – я покачиваю головой, доставая кошелек из кармана.

      К сожалению, в текущей ситуации, и это может не проканать. Работодатель у Энджи тоже умудрился испортить свою перед ней репутацию. Но именно поэтому формулировки я определяю как деловые. Это должно сработать.

      Из перинатального центра я выхожу без чувства выполненного долга, но хотя бы с ощущением поставленной галочки.

      Осталось только дождаться результатов.

      В крови гуляет азарт, будто бы я уже держу их в руках и осознанно не вскрываю карты.

      Мне все еще мало на что есть надеяться.

      По пути в женскую консультацию я всерьез обдумываю свою необходимость туда ехать. С одной стороны, Юла вроде как обосновала свою истерику, с другой…

      Я все равно хочу понять, как у неё дела. От неё ведь слова не вытянешь о её состоянии. Кажется, она даже может уехать и родить, а мне сказать месяца через три. Вскользь.

      Имя лечащего врача я помню. Хоть и слышал один раз. Во всем, что касается беременности, моя невеста чудит не по-детски. Будто боится делиться со мной подробностями такого естественного и бесценного процесса, как зарождение новой жизни внутри неё.

      Интересно, является ли это оправданием