Семь причин влюбиться в мужа. Татьяна Абалова

произвести приятное впечатление?

      – Оставайтесь собой, – прошептал мне на ухо Теодор, принимая пустой фужер. А глупая Трир утверждала, что солдафоны не умеют тонко чувствовать. Или ее слова не относились к морякам? «Водная стихия – как капризная женщина, никогда не знаешь вознесет она тебя или погубит» – эта фраза принадлежала моему отцу. Судостроительные верфи – одна из статей дохода королевской семьи, а потому папа как никто другой знал цену каждому спущенному на воду кораблю. У него всегда болела душа, стоило одному из детищ бесследно исчезнуть на просторах морей. И конечно я с благоговением смотрела на Тео, который чуть ли не каждый день покорял море и командовал не одним кораблем, а целой флотилией.

      Чего я добилась в свои шестнадцать лет? Сносно говорила на пяти языках, знала историю и геральдику соседних государств, освоила азы точных наук, прекрасно играла на клавесине, танцевала и вышивала гладью. Впору чувствовать себя полной неумехой рядом с блистательным офицером.

      – Разрешите пригласить вас на следующий танец, – голову склонил один из моих старых приятелей. Мы часто встречались во дворце во время визита его отца – посла Норвикии. С Генрихом я провела две чудесные недели, когда мои родители почтили визитом северное государство. Олени, катание на санях, мороженая рыба, которую стругали на тонкие прозрачные полоски и ели сырой – с ним я испытала все те прелести, которых Итара, расположенная у теплого моря, была лишена.

      Я пыталась придумать вежливый отказ, растерявшись от того, что Теодор отошел за новой порцией лимонада. Было бы неловко заставить его ждать с двумя бокалами в руках, пока я танцую с другим, поэтому погрузилась в состояние рыбы, выброшенной на берег: открывала и закрывала рот.

      Заметив замешательство юной девицы, Теодор – мой верный рыцарь, пришел на помощь. Сделав вид, что через плечо заглядывает в книжечку для записи танцев, которую я мяла в руках, он с милой улыбкой заявил, что крайне сожалеет, но принцесса ангажирована на весь вечер. И, вручив бокалы незадачливому кавалеру, повел меня в круг танцующих.

      – Выйдем в сад? Я знаю, он у вас чудесный, – бисеринки пота блестели на лбу Тео. Я, конечно, понимала, моряки и не такое выдерживают – шторм, штиль и все такое, но даже самая сильная качка проходит в открытом море, а не в зале с тысячей свечей. Разгоряченные танцами и весельем, нам просто требовался свежий воздух.

      В саду тоже играла музыка. Другая, не для подскоков и поворотов. Волнительная, зовущая. Квартет из скрипачей и виолончелиста разместился перед входом в зеленый лабиринт – своеобразный звуковой маяк для тех, кто стремится выбраться на волю. Я осмелела, и сама взяла Теодора за руку.

      – Не боишься заблудиться? – спросила я, глядя в его смеющиеся глаза.

      – Я хочу заблудиться.

      Ответ заставил мое сердце биться чаще.

      О, сколько же наш лабиринт хранит укромных мест! До прекрасной ночи блуждания среди вьющихся цветов и жимолости, стеной отгораживающих нас от внешнего мира,