Первый узбек. Наталия Николаевна Трябина

подействовала на Зульфикара странным образом: он низко поклонился и провозгласил:

      – У великого хана открылся третий глаз, слава Аллаху! – При этом лицо его было торжественным и значительным, словно при приёме послов из далёкого Китая.

      Я так и не понял, что означала это загадочная фраза. Спрашивать у Зульфикара не хотелось, а самому в голову в тот момент ничего путного не приходило. Намного позже я понял, что Зульфикару портрет тоже не понравился, но он стойко молчал под шумное изъявление восторга моими приближёнными. Те громкоголосо восхищались не столько работой художника, сколько моим несравненным лицом.

      Сардарам не пришло в голову, почему на картине в одной руке я держу дыню, а в другой сжимаю нож. Это символы того, что с друзьями я добр и приветлив, могу щедро угостить. Но если у человека дурные мысли и намерения, то я могу применить нож, поскольку его можно использовать как для нарезания еды, так и для убийства. Но никто ничего не понял. Даже художник в недоумении косился на нож. Он не понимал, почему я сижу на голом полу, вместо того чтобы восседать на мягком ковре. Здесь я хотел показать, что мне ничего не принадлежит. Всё богатство, каким славится Бухара, не моё, а государственное достояние. И опять непонимание. Даже со стороны Зульфикара.

      Размышляя о природе своих подданных, я расхаживал по безлюдным покоям, разглядывая окружающие меня вещи, словно видел их впервые. И тут я понял: каждый из моих приближённых хочет, чтобы его дом хоть на одно кари был выше того, в котором живёт сосед Салимбек. Чтобы чепрак на его коне был сделан из кожи тончайшей выделки и был изысканнее, чем у Анварсултана. Чтобы у его жён драгоценностей было больше, чем у жён Темирбая. Но кто под платком или покрывалом видит, какие на твоих жёнах драгоценности?

      А кто всё это оплатит? Лишь дехкане и ремесленники своим каждодневным непосильным трудом, поскольку сказано в незапамятные времена: «Положение подданных суть клад, отданный царям на хранение Творцом всего сущего»1. Почему-то беки никогда не задумываются над тем, как живут их люди, что едят, где спят? Они вспоминают о дехканах лишь во время сбора налогов. Но главное богатство беков это военная добыча. При её дележе сардары завистливыми глазами смотрят друг на друга: вдруг кому-то на одно ячменное зёрнышко достанется больше, чем ему? Раздоры при распределении трофеев такие, что становится страшно за душевное здоровье приближённых. Хотя какое душевное здоровье может быть у того, кто не гнушается снять сапоги с убитого противника, вывернуть поясной платок в поисках медных фельсов и других скудных мелочей?

      Слишком часто я всё это видел, чтобы доверять своему окружению. Рядом со мной большинство приближённых находятся лишь потому, что я всегда щедро награждал их за участие в походах. Не жалел дорогих халатов, резвых коней, золотых монет, перстней и браслетов. Почему-то при распределении добычи всегда возникают споры. И спорит чаще всего тот, кто во время битвы берёг себя пуще единственного сына или глаза. Во

1

Хафиз Таныш Бухари Книга шахской славы. Часть первая.