Дом на Сиреневой улице. Автор, пиши еще!

да что же это такое! – донеслось сверху после громкого удара.

      Потом еще грохот и порция брани.

      «Мой бывший ухажер. Надоедливый до тошноты, видеть его больше не могла» – против воли всплыла фраза в голове.

      Да ну, бред, – отмахнулся я.

      Но уши навострил, глаз прищурил.

      Идя на смену, увидел капли крови на своей площадке. Так-так, из лифта ведут к моим застенным мучителям.

      Даже не удивляюсь. Эти бесята вполне могли опять лягушек выпотрошить.

      Свежая, – делаю вывод, мазнув по капле пальцем. Вызываю лифт и обнаруживаю кровь и там.

      Привычка берет свое, и я пробегаюсь по этажам. Увидев неслабую такую лужу у квартиры двадцать два, которая прямо надо мной, напрягаюсь.

      Видимо, это наследил второй по счету неподходящий ухажер. Потому и грохот был.

      Вдруг почувствовал себя безумцем.

      Мужик, у тебя конкретно уже шифер рвет. Это же надо такое умозаключить! Может, кто-то мясо нес, чего сразу труп-то?

      Ушел на смену, купив в магазине стандартный набор: кефир, пряники и японские сканворды. Молоденькая продавщица, без устали строящая мне глазки, по обычаю назвала номер страницы, с которой мне следует начать разгадывать.

      Это наша с ней безобидная игра: она смотрит в ответы и выбирает самый, по ее мнению, интересный рисунок.

      Не знаю почему, но я всегда начинаю именно с него, хотя там то и дело цветы, обжимания, танцы да ужины. Девочка явно на что-то намекает, а я пока держу оборону.

      В очередной раз возмутившись абсолютной нелогичностью и неумением вести расследование в квесте на телефоне, традиционно выпиваю стакан кефира и приступаю к сканворду.

      От получившейся карандашной картинки у меня похолодела нога. По-прежнему только одна, после травмы вторая так и не вернула чувствительность.

      Женщина режет овощи. Ничего такого. Вот только в ее руке огромный нож! Не знаю уж, на что намекала продавщица, но номер страницы в точности тот же, что и у квартиры моей соседки, выносящей ухажеров в мешках.

      ***

      Соседские мальчишки слетели с катушек, и разговор с их мамашей ничем не помог. По закону можно шуметь до одиннадцати, я и сам знаю. А по-человечески?

      Грубо предложил ей хотя бы иногда выгуливать своих бесов для разнообразия. Желательно утром.

      Наверху наоборот ничего не происходило, и я объяснил свою разыгравшуюся подозрительность недосыпом.

      Этот вывод отлично со мной уживался несколько дней, пока я совершенно случайно не вспомнил еще один закон, мой собственный, во время жарки мяса.

      Да, мяса. Чего ради я мучаю себя этим кефиром, если он почти перестал помогать.

      Запах обугленного протеина. М-м, восхитительно. Вонжусь в него ночью зубами, как зверь!

      Ах да, закон. Нельзя верить людям. У каждого из них есть закопанный где-нибудь труп. Пусть даже мысленный. Но он точно есть. Просто ты его еще не обнаружил.

      Верхняя соседка подтвердила закон на следующий день громким ударом, а затем отборным матом, какой только на допросах звучит. Прислушиваюсь.

      Гудящий звук.