Дождь из высоких облаков. Сергей Алексеев

не осевшей еще пыли и возник перед ней Илья.

      – Ну, Петрова! Час уже бегаю!

      – Открой машину, Сердюк. Сейчас дождь пойдет, а я не взяла зонтик.

      – Дождь? – Он посмотрел в небо в бинокль. – Откуда дождь?

      – Значит, показалось… Все равно, поехали, мне скучно, Сердюк.

      Илья открыл дверцу:

      – Садись, Петрова, – и тут сменил растерянный тон на восторженный. – А выигрыш?! Наши кровные оставлять нельзя. Выигранные деньги приносят удачу! – Он торопливо направился в ворота цеха.

      Она сидела, прислонясь виском к стеклу, и смотрела вперед невидящим взглядом…

      Закончив монтировать материал, Надежда схватила кассету и побежала сдавать выпускающему редактору. От него скорым шагом направилась в корреспондентскую комнату, где сейчас оставались лишь дежурные сотрудники, в том числе ее подруга Марина.

      Что-то побросав в сумочку, она сдернула с вешалки плащ.

      – Возьми мой зонтик, – предложила Марина. – Там, кажется, опять дождь.

      – Сегодня мой зонтик стоит внизу, – проговорила Надя лукаво и чмокнула подругу. – У самого подъезда. Ну все, пока!

      – Это любопытно! – воскликнула Марина, однако Надя уже исчезла за дверью.

      По коридору пронеслась бегом. У лифта ее перехватил Тимофей, подвижный человек лет тридцати, с длинной гривой и в хиповых драных джинсах.

      – Надь, ты домой? Давай подвезу!

      – Спасибо, нет.

      – Иван же в командировке!

      – Ну и что?

      – А, понял! Ладно, разговор есть. Ты пойдешь брать интервью у певички Шутовой?

      – Пойду…

      – Снимать будешь в гримерке? В антракте?

      – Надеюсь…

      – Возьми меня с собой, Надь? Во как надо!

      – Пива холодного хочешь?

      – Я пойду в качестве осветителя, – зашептал он. – Или аппаратуру таскать… Мне надо к Шутовой в гримерку. Не бойся, тебя не подставлю. Говорят, у нее чуть ниже пупка есть потрясная татуировка!

      – Не знаю. Ниже пупка не смотрела.

      На счастье, приехал лифт. Тимофей схватил ее за руку:

      – Ты моя надежда, ты моя опора!.. Это же все не бесплатно, Надь!

      – Прощай, Тимоша!

      Двери задвинулись. Лифт, как назло, едва тащился. В холле первого этажа Надежда умерила прыть, с достоинством прошагала к дверям, независимо прошествовала мимо суровых охранников, махнув удостоверением, и, выйдя на крыльцо, в изумлении остановилась.

      Синий джип стоял прямо у входа, куда позволялось подъезжать лишь автомобилям высшего руководства.

      Она недоверчиво ступенька за ступенькой спустилась. Дверца машины распахнулась.

      – Садитесь, девушка!

      Надежда заглянула в салон – водитель сидел, как вчера, вполоборота, облокотившись на руль и спинку, улыбался, а из динамиков слышался тот же голос и гитара.

      – Здравствуйте, – сдержанно кивнула она и села.

      – На Павелецкую набережную? – улыбнулся он.

      – Да…

      – Тогда вперед! – Он запустил двигатель.

      – Как вам удалось сюда