Дождь из высоких облаков. Сергей Алексеев

оговоримся.

      – О чем? – Она подошла, присела возле него на нагретую траву и приготовилась слушать.

      – А вот о чем. – Артемка взволнованно огляделся и зашептал: – Давай договоримся… Когда я вырасту большой, то женюсь на тебе!

      – Женишься? – весело изумилась она.

      – Ну да! Потому что ты такая красивая!.. Только ты меня жди и замуж ни за кого не выходи!

      – Хорошо, я согласна… Значит, ты мне делаешь предложение?

      – Какое предложение? – смешно наморщил лоб Артемка.

      – Ну, когда мужчина хочет жениться, он делает предложение своей невесте, – принялась объяснять Надежда. – Предлагает руку и сердце. Так заведено.

      – А, ну, значит, я предлагаю! – нашелся именинник. – Предлагаю тебе жениться на мне. То есть нет! Я на тебе женюсь!

      – Договорились, – сдерживая улыбку, кивнула она. – Только мне придется очень долго ждать, когда ты вырастешь.

      – Ну и что!

      – Пройдет много лет, я состарюсь. И перестану тебе нравиться.

      – Нет, никогда не перестанешь! – крепко обнял он ее за шею. – Потому что ты такая красивая и хорошая-хорошая! – И вдруг с новым вопросом внимательно заглянул ей в глаза: – Надь-Надь! А тебе сколько лет?

      Марина, слышавшая издали заговорщиков, шла к ним и улыбалась.

      – Много уже, Артем. – Надя переглянулась с подругой. – Целых двадцать семь!

      – Это что за нежности? – нарочито строго спросила Марина. – И что за «Надь-Надь»? Нужно называть «тетя Надя»!

      – Только ты маме ничего не рассказывай! – громко прошептал Артем. – Это тайна!

      – И кто же у женщины спрашивает возраст, Артем? – продолжала та журить сына. – Ну-ка, давай беги к отцу носить дрова. Он там баню топит.

      – Мы с тобой договорились! – Артем погрозил пальцем и умчался.

      – У тебя уже жених вырос, – грустно пошутила Надежда, провожая Артемку взглядом. – Предложил мне выйти за него замуж. Говорит: «Ты такая красивая!»

      – Поздравляю! – И обе рассмеялись, но тут же сделали серьезный вид – за кустами мелькнула Артемкина рожица.

      – Ты и правда сегодня красивая, – подтвердила Марина. – Димка у меня спрашивает: «Что это с ней?»

      – Неужели заметно? – усмехнулась Надя. – Чудеса… Я поеду, Марин, уже вечер.

      – А баня?!

      – Ну не обижайся! Понимаешь, завтра у меня важный и насыщенный день. Надо пораньше лечь. Я и так все время не высыпаюсь.

      – Школьный товарищ? – угадала закадычная подруга.

      – Да… И остался у меня один школьный товарищ. Завтра намерен показать мне свой образ жизни.

      – Надо полагать, у него… своеобразный образ.

      – Не знаю. – Надежда нехотя поднялась, подобрала кофту. – Но представляю… Какие-нибудь скачки, казино, ночные клубы. Куда еще богатые ходят?

      – Тогда пойдем, выпьем на посошок? – Марина обхватила ее за плечи и повела к беседке, где был накрыт стол. – Знаешь, мне показалось… Ты слишком жестко с ним обращаешься. Будто на коротком поводке держишь…

      Она налила шампанского в бокалы.

      – Сэр Дюк у меня с пятого класса носит портфель.

      – Сэр Дюк?

      – Это у него школьное погоняло. А фамилия – Сердюк…

      Марина звонко расхохоталась:

      – Значит, ты будешь Сердючка?!

      – Скорее, он Петров, – сухо отрезала Надя. – Ну, давай, за моего жениха, Артема Дмитриевича!

      Они чокнулись и выпили.

      – Он похож на сэра, – заключила Марина. – Такой важный… А танцор твой с зонтиком не объявлялся?

      – С апреля ни звука. Даже не звонит…

      – Все-все, про танцора не будем, – поспешила закрыть больную тему подруга.

      – Вчера ехала с работы, – вдруг задумчиво проговорила Надя, – одна в маршрутке… И впервые ощутила страх одиночества.

      – Еще чего! – вскинулась Марина. – Ей со всех сторон предложения сыплются, а она про одиночество!

      – Дома не могу ночевать… Так страшно бывает!

      – Здрасьте, приехали! Ты что, совсем?

      – Особенно когда за стеной плачет ребенок. А он почему-то плачет каждую ночь.

      – Знаешь что, дорогая? – строго сказала Марина. – Иди к своему другу Крикалю, бери отпуск и мотай в Турцию. Можешь со своим сэром, на поводке.

      – Это не интересно.

      – Езжай одна! Я была в Турции – во! Правда, мужчин там нет, одни самцы, ну и черт с ними. Зато голова пустая и никаких тебе забот! Все время чувствуешь себя женщиной! А как на тебя смотрят!

      – Надо перевезти с дачи папу, – глухо, будто не слыша ее, продолжала Надежда. – А то он в последний раз вместо стихов карты заказал.

      – Какие карты?

      – Географические. Причем крупномасштабные. Не иначе как опять куда-то собрался…

      Надежда тряхнула головой, подняла бокал.

      –