Странные вещи. Эли Браун

и замерла, а щеки были все мокрые от слез. Кто не плачет на «Орфее», у того нет сердца. Это факт. Такая трагедия, такая красота! Пели по-итальянски, но все было и так понятно, история-то простая: любовь сильнее смерти. А арии! О! – и Несса запела. Она выводила такие рулады, что даже лягушки смолкли, а по шее Клевер побежали мурашки.

      – Тихо! – скомандовал Ганнибал. – Здесь может оказаться засада. – Он расхаживал по крыше фургона, по-военному четко цокая когтями. – Возможно, все-таки стоит поискать другой маршрут. Это место пахнет старой кровью.

      – Теперь уж поздно искать, – возразила Несса. – Дорога слишком узкая, лошадей не развернешь…

      Ее прервал на полуслове странный звук – будто что-то пошевелилось в ветвях наверху. Путешественники замерли, вытянув шеи и прислушиваясь, в надежде, что это лесная птица пробирается через чащу.

      Дорога становилась все у´же, и дважды поводья брала Клевер, а Несса спрыгивала вниз, помогая фургону преодолеть поворот. Наконец, впереди забрезжил долгожданный дневной свет, и лошади прибавили шагу, словно почуяли близость дома.

      Они уже почти выбрались из леса, когда заметили гнуса – тот устроился на залитой солнцем ветке на манер горгульи.

      Застыв от ужаса, Клевер зажала рот рукой, чтобы не вскрикнуть.

      Существо двигалось, как белка, и некоторые его части действительно были беличьими. Но даже издали было ясно, что существо это неестественное. Кто-то смастерил его своими руками, сшив части заскорузлой тушки с кусками старой конской сбруи. Это чучело (так назвала его Несса) было собрано из чего попало и как попало: сквозь дыры в шкурке торчали ребра, брюхо было набито веревочными узлами и щепками. Перескочив с ветки на ветку, оно повернуло безглазый череп в их сторону.

      От омерзения у Клевер стало покалывать кожу под волосами.

      Вдруг гнус прыгнул и приземлился на ветку прямо над фургоном.

      – Чтоб тебя! – выругалась Несса.

      – Не останавливайся, гони! – крикнула ей Клевер. Сердце у нее выскакивало из груди, но она по-прежнему была полна решимости добраться до Нью-Манчестера.

      Несса щелкнула поводьями, перепуганные лошади жалобно заржали и затрясли головами. Проезжая под гнусом, Клевер рассмотрела его во всех подробностях. Шея существа была грубо зашита через край ярко-голубой ниткой.

      Белка повернула голову на звук и вперилась в Клевер своими пугающими глазницами. Лапами из ржавой проволоки она ловко цеплялась за ветку.

      – Спокойно, – нараспев произнес Ганнибал. – Спокойно!

      И тут, когда они почти уже проехали и были почти вне опасности, существо соскочило вниз и приземлилось на край фургона.

      Здесь его немедленно оседлал Ганнибал и вонзил шпоры с криком:

      – Прочь, дьявол!

      Но сломанное крыло подвело, и, не удержав равновесия, Петух, закудахтав, слетел вниз. Оказавшись на земле, он вскочил и бросился вперед. Гнус не обратил на него внимания, полностью сосредоточившись на Клевер. Проволочные