Наследник для авторитета. Анна Сафина

делаю шаг назад, но его рука спокойно ложится на поясницу и прижимает к себе. Черноволосый, черноглазый, с легкой проседью на висках, он излучает ауру власти и той безграничной силы, что так пленяет девичьи сердца бабочек наподобие Арины.

      – Добрый вечер, – голос у него хриплый, низкий, вызывает у меня мурашки по всему телу.

      Он смотрит на мое лицо, одежду цепким взглядом, а затем словно теряет ко мне интерес. Лицо его становится незаинтересованным и холодным, как штормовое небо перед грозой. Он отпускает меня, и я выдыхаю с облегчением.

      – Я устал ждать, Армен, – продолжает при этом грозной скалой нависать надо мной.

      Быстро огибаю его, пока он не понял, что это я – та самая танцовщица Эльфи.

      Почему-то уверена, что он и есть тот самый загадочный авторитет Шамиль Галаев. И оттого спешу еще быстрее, пока за мной не устроили погоню. Успеваю на крайний автобус и только тогда выдыхаю спокойней. Но дома меня ждет неприятный сюрприз. Открываю дверь ключом и останавливаюсь. От чужого мужского смеха и игривого женского.

      Тихо закрываю за собой дверь и снимаю обувь.

      – Ну, как, я пятерочку заслужила? – задает вопрос кому-то Вера.

      Голос у нее слегка пьяненький, словно она хорошенько так уже поддала.

      – Ммм? – мужчина стонет, раздаются причмокивающие звуки поцелуя, – не знаю, не знаю, через часик решим.

      Они смеются, а затем я слышу, как парочка с шумом ложится на наш старенький диван. Затем раздается треск, грохот и визги сестры. Кипя гневом и негодованием, залетаю в зал и вижу картину маслом – ножка дивана сломана, сам он подкосился и лежит набок. Рядом столик, на котором откупоренная бутылка вина, фрукты, стейки, конфеты. На меня смотрят два испуганных лица. Одно – тревожное у сестры, и второе – мужское, полное недоумения и тревоги.

      – Что здесь происходит? – практически рычу, злая на младшую за такую подставу в клубе.

      – Эль, ты рано, – переводит напуганный взгляд с меня на мужика и обратно, – я думала, задержишься.

      – Вот так ты готовишься к экзамену? – скрещиваю руки на груди и включаю режим старшей.

      Парочка встает со сломанного диванчика. Верка хмурится, отгораживается от меня. Но ее ощутимо ведет, видно, голова кружится, и вертолеты в голове гудят.

      – Ой, Эльвир, не начинай, ик, – старается говорить твердо и с наездом, но получается плохо, с учетом ее состояния, – че ты ханжа такая? Н-не видишь, вона, налаживаю внурти-внутри-снути-тьфу…связи, в общем.

      – Что связи, это я вижу, – скептически смотрю на полуголого мужика с трехдневной щетиной.

      Тот судорожно натягивает на себя штаны, прячась за спиной сестры, но мне его прекрасно видно.

      – Да ты оп-пять н-не понимаешь, – вертит пальцем воздух, даже не стесняясь, что стоит в одном белье, не прикрывается, – познакомься, ик, эт-то Артём, препод по экономике, ну, завтра же экзамен.

      – То, что препод, я поняла, – угрожающе, как мне кажется, улыбаюсь, а точнее даже скалюсь, стискивая изо всех сил мышцы, чтоб