Память воды. Ирина Ширяева

мачт и якорей,

      Но это всё её не умаляет:

      Ведь лучше океанов и морей

      Вода в стакане жажду утоляет.*

      – А что, мне н-нравится, – сказал невысокий парень в круглых очках и в тюбетейке. – Интересный взгляд на б-бытие.

      – Упадническое какое-то, – скривился молодой человек в гимнастёрке.

      – Лично я вижу тут полемику с «Грозой», – заявила спортивного вида девушка в полосатой футболке. И пошла чеканить, размахивая рукой:

      Косым, стремительным углом

      И ветром, режущим глаза,

      Переломившейся ветлой

      На землю падала гроза…

      – Я с детства не любил овал, я с детства угол рисовал, – слегка перебил её парень в очках. – Искра, уймись, мы знаем К-когана.

      – Время разбрасывать камни и время собирать камни, – сказала хорошенькая длинноногая девушка в белом беретике.

      Что-то было в ней особенное, что отличало её от других.

      – Да, Лилиана, – сказал Влад. – Коган разбрасывает камни, а я их собираю.

      – Сейчас все разбрасывают камни, – строго сказал парень в гимнастёрке. – Вы что, радио не слушаете?

      – Да, сейчас другие лозунги, – поддержала его Искра.

      – Ну, лозунги меняются, – довольно легкомысленно заметила Лилиана. – Остаются вечные чувства.

      – Это у вас во Франции вечные… чувства, – фыркнула Искра. – Лямур-тужур. Поэтому французы через два месяца фашистам сдались!

      – Сейчас энергичное время, – сказал парень в гимнастёрке. – Время – вперёд!

      – Иногда надо остановиться и оглядеться, – возразил Влад.

      – Когда оглядываться-то? – опять фыркнула Искра. – Если только в койке.

      Парень в гимнастёрке почему-то заржал.

      – Дурак, – сказала Искра. – Я имею в виду – если ты старик. Или больной совсем.

      Последние слова почему-то показались Владу особенно оскорбительными. Он промолчал.

      – М-может, Влад написал стихи б-будущего? – предположил парень в очках. – К-когда всё успокоится?

      – Самое страшное в мире – это быть успокоенным! – отчеканила спортсменка.

      – Искра, уймись. К-кульчицкого мы тоже знаем. Ты ещё «Б-бригантину» спой.

      – И спою! – обрадовалась девушка в футболке и крикнула: – Ребята, споём «Бригантину»?

      Тут же хором завели:

      Надоело говорить и спорить

      И любить усталые глаза.

      В флибустьерском дальнем синем море

      Бригантина поднимает паруса

      Трамвай летел сквозь солнце и листву, наполненный молодыми голосами:

      Пьём за яростных, за непохожих,

      За презревших грошовой уют.

      Вьётся по ветру Весёлый Роджер,

      Люди Флинта песенку поют.

      … Влад проснулся от того, что солнце било ему прямо в глаза.

      Трамвая не было.

      Он подскочил и схватил телефон. И всё-таки успел записать стихотворение.

      Маски

      Уткнувшись в экран, Влад вяло жевал очередной кулинарный