Время Удачных 20.14. Сергей Дмитриевич Смоленюк

промелькнула мысль: Насмехаются?

      – Да, – говорю, – слышал и видел. Возьмите, не пожалеете. Я севастополец!

      Затем дополняю: – Правда, пока что внутри. Где – то, очень глубоко. Но тянет, кажется, туда на море. А почему – сам не знаю.

      – Да, в жизни это бывает… мы проверим, – “бакенбардист” опустил глаза. Задумался и выдал: – Только если обманул? – он погрозил пальцем. И переключившись на майора, приказал:

      – Возьмем с собой, добавить в список! Не справится – будет в обеспечении, на берегу… таскать канаты или что-то похожее.

      – Так что, парень, – обратился теперь ко мне. – Подтяните за лето физику, а то на лодку не возьмет командир. Слишком худой. Походы у нас по сорок – пятьдесят дней; необходим запас прочности: в организме и голове.

      – Ну-да, – отвечаю радостно. – Похудел, ночами же диплом делал: бывало, и поесть не успева…

      И сам себя перебиваю: – Хорошо – хорошо. – Все сделаем. А когда призыв?

      – В сентябре, будем формировать окончательный список. За лето подготовитесь, возьмем. Всего берем десятерых в подводники. Остальных, наверное – еще человек десять отсюда, повезем для войск обеспечения Черноморского флота. Вот так.

      И скомандовал: – Если вопросов нет?! То свободен, товарищ Севастополец и товарищ Удачный. – Следующий, пожалуйста.

      Вопросов почему – то не было. Хотя, узнать то, что может быть “что-то похожее на канаты?” – Мое любопытство желало. Сдержался.

      – Ладно, думаю, – мы еще посмотрим: Кто кого? Подводники они, ишь ты?!

      Так и пошел на остановку. Задумчивый и счастливый – в раскрытой куртке. Однако спохватился – весна на календаре. Холодно. А у нас всегда, весной – зима стояла.

      Но ради справедливости, отметим: в душе теплело!

      – Неужели, – думаю, – можно вот так сразу, оказаться в Крыму? Интересно, как они там “русские украинцы”? Неужели правда, что стали другими; как сообщают иностранные ТВ? Просто и языка украинского не знаю; хотя в паспорте записано “Украинец” – по отцу. С этим понятно: раньше, нас никто не делил. Поэтому и писали славянам в метриках: кому украинец, а кому-то русский или белорус.

      3

      В общем, пока думы думал, приехали…

      – Вот так, – говорю, поднимаясь по лестнице на свой этаж, – ночь и подошла незаметно.

      Только мама удивила больше – заикаясь, с порога спросила: – Ну… как… там??

      – Нормально, – отвечаю. А сам понимаю: Что – то странное в поведении? Взгляд потухший. Такого не помню…

      – И что? – спрашиваю, вымыв руки и проходя на кухню: – Отец в командировке, по объектам что ли?

      Так как привык, что когда дома; всегда интересовался и первый давал советы: про мою, или нашу жизнь.

      На что мама печально ответила: – Нет, приехал… дома.

      И уже не сдерживая слезы, призналась: – Заболел.

      Я тут же бросил ложку – ведь собрался перекусить; и рванул в спальню.

      Пахло непривычным…, бледный отец на кровати