Дело прокурора. Роза Звягина

ему любовница?.. А кто она ему? Как ее назвать?

      Адамов плюхнулся обратно в кресло.

      Надя неплохая, добрая, готовит хорошо и во всем остальном весьма приятная. Весьма приятная?! Алексей прикрыл рукой глаза. Нет, надо наконец себе признаться – не нужна она ему. Никто не нужен. И Слава прав, так нельзя, надо отпустить ее. Ведь ей действительно замуж пора. А сколько ей лет? Тридцать четыре? Или нет, тридцать три, кажется. А день рождения когда? Надо у Пашкова спросить. А в общем-то и незачем.

      Адамов решительно встал и, схватив портфель, пошел к дверям, но тут зазвонил телефон.

      – Кира, у тебя что-то важное? – раздраженно спросил он, уже открыв дверь. – Я в суд тороплюсь.

      – Буквально два слова, Алексей Сергеевич.

      – Давай, только быстро, – разрешил прокурор, снова закрыв дверь.

      – Нашел я инфу на сына Самойлова. Ему семнадцать, но дело в том, что его…

      Адамов поморщился, что-то ему это напомнило. Ах да, его сыну могло быть примерно столько же, или дочери.

      – Кира, что за самодеятельность? – перебил он, с силой сжав ручку двери. – Я же тебе говорил, меня не интересует его семья!

      – Да вы послушайте! Это любопытно, – настойчиво возразил подопечный, в очередной раз удивив Адамова своей дерзостью.

      – Ну, давай, только быстро, – сдался Алексей, доверившись свежему уму, вдруг и правда что-то стоящее?

      – Выполнял я ваше задание и случайно наткнулся на кое-что интересное. В общем, сыну вашего Самойлова семнадцать и с отцом он не ладит, вернее, не ладил.

      – Почему?

      – Сын у него оболтус, мажор и наркоман. Но подает надежды. Вернее, подавал…

      – Угу, – угрюмо отреагировал Алексей, – скоро подрастет и станет таким же уродом, как его папаша. Таким не место в обществе, и просто на земле. Погоди, а почему в прошедшем времени?

      – Так я, собственно, по этому поводу и звоню. Не станет он уже никем и по земле ходить не будет.

      Адамов тут же вытянулся, заняв стойку.

      – Ну, рассказывай.

      – Убили недавно сынка его.

      – Как это? Говори толком!

      – Да так, повздорил с учительницей, она его и грохнула.

      Адамов помотал головой, мозг тут же начал анализировать услышанное.

      – Погоди. Учительница? Это случайно не Загородняя?.. М-м-м, как ее… Анна Васильевна.

      – Она самая. Посадили ее, говорят, дали пятнашку.

      – Говорят! Дали! – раздраженно передразнил прокурор. – Я ее засадил, я и высудил пятнадцать лет.

      – Да ладно, – усомнился Зарецкий.

      – А ты все еще во мне сомневаешься? – рассердился Адамов неизвестно на кого, вероятно на себя. Самойлов – отец убитого? Как же он так оплошал?

      – Да нет, я в другом сомневаюсь.

      – В чем же? – сердито буркнул прокурор.

      – Понимаете, она же всего лишь училка… Я почему-то не поверил, ну и покопался в ее биографии. Вот и решил срочненько вам позвонить. Не сходится у меня кое-что. Кажется мне, дело нечисто.

      – Не поверил, говоришь? Не сходится? – задумчиво