Сонъ какъ мѣра пониманiя. Денис Рубцов

Міръ вязи старается не позволить себѣ, чтобы кому-то было пріятно внѣ его круга.

      Она обниметъ, искренне попроситъ подождать короткое время. Дотронуться до ея шеи губами и согласиться. Теперь осень, теперь всё рядомъ.

      – Стану счастливой?

      – Конечно.

      – Какъ скоро?

      – Только рѣшись.

      – Давай вмѣстѣ?

      – Согласенъ.

      Ирисы

      Почти съ самаго начала этой недѣли на подоконникѣ въ спальнѣ выдыхалось вино. Ничего не происходило. Ещё совсѣмъ немного и придётъ декабрь. Тѣнь каждой ночи увеличивалась, а ея индиго расцвѣтало въ оконномъ инеѣ. На креслѣ всё чаще оставался пледъ, но тепло не приходило. Отчего не забылась встрѣча съ ней, сейчасъ и не придумать. Встрѣтились и не забыли – такое бываетъ. И нѣтъ ничего страннаго.

      Рейсовый автобусъ съ мѣстами рядомъ. Подлокотники немного лишали уюта, но отъ такой тѣсноты становилось теплѣе. Такъ познакомились.

      – Пріятно говорите, очень по-доброму.

      – Ваша правда.

      – Домой возвращаетесь?

      Какъ такое бываетъ, порой не разобрать. Кто-то похлопоталъ, гдѣ-то что-то хорошо сложилось. Черезъ годъ знакомство. Заставляемъ другъ друга. Не останавливаемся. Просьбы въ приказы и никакой любви. Только не съ ней.

      Утромъ на вокзалѣ купить семь ирисовъ полуночнаго неба и пріѣхать домой.

      Корабль дѣлаетъ бурю

      Что онъ могъ ей сказать? Поднялъ на руки, отнёсъ на диванъ, сѣлъ рядомъ и сталъ разсказывать про хрустальные храмы, про весёлые сады на много миль безъ гнилья, комаровъ и нечисти, про скатерть-самобранку, про ковры-самолёты, про волшебный городъ Ленинградъ, про своихъ друзей – людей гордыхъ, весёлыхъ и добрыхъ, про дивную страну за морями, за горами, которая называется по-странному – Земля…

Здѣсь и далѣе Аркадій и Борисъ Стругацкіе. «Трудно быть Богомъ».

      Когда-то во дворахъ бѣгали мальчишки въ рейтузахъ съ фіолетовымъ узоромъ ромбовъ, прыгали по асфальтовымъ классикамъ дѣвчонки въ колготкахъ. Родители наливали клюквеннаго морса въ сифонъ и долго трясли, зарядивъ баллончикомъ газа. Коричневая известь стѣнъ и въ гудронѣ всѣ руки, вкусный напитокъ «Байкалъ» и картонная коробка мойвы.

      Зимы почти не запомнились, вѣдь были ватные тополя, и огромные рулоны типографской плотной бумаги, что иногда оказывались рядомъ. Это былъ городъ, дѣтскій городъ, лѣтній міръ.

      – У насъ подъ ногами есть земля.

      – Какъ день провёлъ?

      – Посмотри, прыгни. Наши ноги ходятъ по землѣ.

      – Да, и твои и мои ноги, но что въ этомъ такого?

      – Нѣтъ, ты не понимаешь.

      – Въ нашемъ дѣлѣ не можетъ быть друзей наполовину. Другъ наполовину – это всегда наполовину врагъ.

      Армія – толпа пучеглазыхъ и напрочь замороченныхъ людей – движется навстрѣчу къ свободѣ; невѣдомой свободѣ – за терновой околицей, за кустистой похабностью. Съ недовѣскомъ совѣсти и истоптанностью каблуковъ имъ долго идти. Ещё