Девять жизней Кота. Книга вторая: «Великое княжество Московское». Василий Лягоскин

ход, кивнул каким-то своим мыслям, и спросил; поначалу все же поздоровавшись:

      – Ну, здравствуй… господин Витязь. Не расскажешь, чем это ты так гвардии приглянулся?

      – Здравствуйте, Николай Ефимович, – Олег не выпрямился в кресле; напротив – заерзал в нем, пытаясь устроиться поудобнее, – прямо и не знаю, что сказать. Польщен, конечно, но…

      – Что – «но»?

      – Думаю, главным для полка, и его командира стало то, что я стараюсь не мешать. Ивана Ильича за этот месяц видел не больше пяти раз. Это считаю с сегодняшним.

      – Да?! – изобразил удивление князь, – а вот мне докладывают, что гвардия моя тебя чуть ли не на руках тут носит.

      – Было пару раз, – хитро улыбнулся Олег, – но это когда сил уже не оставалось ходить. Один раз, так даже без сознания валялся.

      Мальчик с князем поулыбались друг другу, а потом Бельский вдруг резко нахмурился, построжел, и хлопнул ладонью по колену – словно проводя черту между двумя частями беседы.

      – Вторая, надо полагать…, – подумал было Олег.

      – А теперь о серьезном, – перебил его мысль Николай Ефимович, – о том, что ты, Олег, будешь говорить там, в Москве, когда спрашивать будут.

      – Правду, и только правду, – с готовностью воскликнул Котов, представив на секунду мрачные тюремные казематы.

      – Правда, Олег Георгиевич, – тяжело вздохнул князь, теперь разваливаясь крупным телом в кресле, – она разная бывает. Полезная или, к примеру, смертельно опасная. Вот я и хочу, чтобы ты не сказал последнего… опасного…

      – Для кого, Николай Ефимович?

      – Ну, ты парень умный, и сам понимаешь. Но если нужно, скажу – для себя, для меня, для всех Бельских, для княжества Владимирского…

      – А для Московского, Великого?

      – Обычно, Олег, польза эта и для Москвы, и для Владимира одна. Но, чтобы утвердиться в этом, я бы хотел послушать, что ты увидел в том склепе, у Черного из ковена. О чем он говорил, что с княжатами Рюриковыми делал?

      Олег паузы на раздумывание брать не стал. К этому разговору он готовился. Не именно с Николаем Ефимовичем Бельским; скорее, в другим князем, Рюриковым, из Тайного Приказа.

      – Мало там говорил Черный, – чуть приукрасил истину Олег (колдун как раз не замолкал на минуту), – да и не со мной а, скорее, с самим собой. И сказал немного понятного…

      – И что же? – чуть подался к нему вперед князь.

      – Главное, что говорил он по-британски.

      – Вот, значит, как! – Бельский опять откинулся на спинку кресла; а потом опять вперед, уже резко, – а как понял… про британский?

      – Так я же говорю на нем, – пожал плечами Кот, – с трех лет учить начали. Еще и германскому немного…

      Бельский не стал славословить или, напротив, ругать тех, кто пичкал Олега знаниями и умениями с младенческих лет. Потребовал подробностей. Ну, Олег их ему и дал. В основном, про княжичей, про то, как Черный хвалился выпить их досуха,