Оставаясь человеком. Рина Ских

боли знакомые черты.

      – Девочка моя, я все тот же. Просто мир меняется, а я всего лишь стараюсь от него не отставать. Да и в чем проблема-то? Не я займусь этим бизнесом – так кто-нибудь другой. Наркотики все так же будут распространять, а молодых девушек и юношей похищать и продавать в рабство. Не пойму, почему тебя это так задевает? – Дамиан шагнул ко мне, раскрыв руки, собираясь обнять, но я отступила.

      – Да, грязи в этом мире всегда хватало. Да, нас с тобой хорошими сложно назвать. Черт возьми, да, десять раз да! Но это не повод скатываться еще ниже! Ты же сам меня этому учил, Дамиан! Это твои слова, не мои. И вот сейчас ты хочешь быть причастен к страданиям сотен, а то и тысяч молодых парней и девушек. Будешь ломать их жизни, коверкать судьбы… Куда делась твоя человечность? – поморщилась я, снова покачав головой, до конца не веря в происходящее. На меня вновь волнами накатывало разочарование и, пожалуй, обида.

      В окно проникали первые рассветные лучи, бросая блики на пол и стены, с улицы доносился привычный утренний шум просыпающегося города. Первые повозки уже гремели по мостовым, развозя на работу людей. Из соседней пекарни слабо тянуло дымом от разгорающейся печи, что вскоре должен был смениться ароматом свежеиспеченного хлеба…

      Но все это полностью меркло, растворялось, словно натыкалось на стену из моей мрачной реальности, не в силах отвлечь хоть на миг, избавить меня от дикой смеси отвращения, отчаяния и обиды на Дамиана.

      – Ну что ты такое говоришь, какая человечность? Что такая, как ты может об этом знать? – Дамиан едва слышно хмыкнул, говоря эти жестокие слова. В следующий миг на его лице отразилось раскаяние, но уже было поздно.

      Я дернулась, словно от удара, не в силах поверить, что он в самом деле это сказал. За все годы, что мы с наемником знакомы, мы ни словом, ни намеком не коснулись того факта, что я не человек. До сегодняшнего утра.

      – Прости-прости, я не то хотел сказать, не то имел в виду!

      – Такая, как я? И какая же? Монстр, чудовище, кровожадная убийца?! Это мое естество! Я уже не могу быть другой, но стараюсь. В чем же твое оправдание? На твоем счету загубленных жизней не намного меньше. Пусть и убитых не твоими руками, но по твоему приказу. Мне не понять, что такое быть человеком? А ты-то сам в полной мере это осознаешь? – отчеканила стальным голосом, до последнего стараясь оставаться спокойной и невозмутимой, но предательская слеза все же побежала по моей щеке.

      – Дафна…

      – Да к черту все! – воскликнула я и побежала к себе в комнату.

      Там заскочила в свою ванную, уперлась обеими руками в раковину, пытаясь выровнять дыхание и сдержать предательские слезы. Подняла взгляд и тут же уткнулась в свое отражение в зеркале. Все то же ненавистное отражение, безжалостно показывавшее мне лицо двенадцатилетней девчонки вот уже почти столетие подряд!

      Издав короткий полукрик-полурык, преисполненный ярости, с ненавистью ударила кулаком в самый центр зеркала, с готовностью разлетевшегося осколками. Они с тихим звоном посыпались на пол, я же еще несколько минут просто лупила