Дневник грёз. Алёна Астафьева

Радуюсь, как мальчишка, что он оказался в холодильнике.

      – Вот, возьми, – протягиваю яркую бутылку Милане.

      – Благодарю! – Она обнажает в улыбке ровные белые зубы.

      Я наблюдаю за Миланой. Она длинными тонкими пальцами изящно откручивает крышку от бутылки и жадно начинает сосать молочную жидкость. Моё тело вспыхивает в желании. Меня охватывает пламя страсти. Хочу Милану до безумия. Пытаюсь обуздать свой пыл, чтобы не спугнуть девушку.

      Я включаю плиту и ставлю чайник.

      – Что будешь пить? – спрашиваю я, боясь взглянуть на девушку.

      – Я уже пью, – Милана демонстративно цокает язычком.

      – А, ну да! – я борюсь с физическим влечением к девушке.

      «Не знал, что я с трудом справлюсь с задачей!»

      – Расскажи мне, как ты стал писателем? – интересуется Милана.

      «О, она взяла роль журналиста».

      – Я много говорил в СМИ о своём пути.

      – А ты для меня теперь расскажи правдивую историю.

      «А она хороший психолог!»

      – Ты думаешь, я приукрашиваю свою жизнь?

      Милана кивает.

      – Все так делают, иначе интервью будет скучным! – заключает она.

      – Интересное предположение, – я ухмыляюсь и достаю из шкафа кружку. – Ты точно чай не будешь?

      – Нет. Я жду твою историю.

      – Началось всё с дневника.

      – Ого!

      – Представь себе, я в детдоме вёл дневник. Вечерами записывал в толстую тетрадь как прошёл день, излагал свои мысли по какому-нибудь вопросу. С детства я тяготел к познанию Вселенной. После усыновления в один прекрасный день дневник прочитала моя приёмная мать. Я тогда на неё сильно разозлился. Однако она первая увидела мой талант к писательству и указала направление.

      – Ты сохранил дневник? – Милана с серьёзным видом смотрит на меня. В её лазурных глазах притаилась печаль. Она сочувствует мне.

      Знаю, слово «детдом» звучит устрашающе.

      Я пока не готов дать почитать ей дневник, поэтому растерянно хлопаю ресницами.

      Чайник начинает свистеть, я выключаю плиту. Ищу в голове подходящий ответ.

      – Конечно, только не сейчас, – киваю я. – Он в доме родителей.

      – А, – понимающе протягивает Милана.

      – Не передумала насчёт чая? – я наливаю кипяток в заварочный чайник.

      Милана качает головой.

      «Интересно, о чём она сейчас думает?»

      Девушка смотрит на настенные часы, стрелки перевалили глубоко за полночь.

      – Уже 2 часа, мне пора спать! – строго говорит она.

      – Конечно, я покажу тебе комнату.

      – Спасибо.

      Я беру её за нежную ладонь и веду к невесомой лестнице. Второй этаж – это пристройка на крыше дома с галереей и пространством для прогулок. Деревянные ступени лестницы с необычным рельефом будто бы парят в воздухе – опираясь на прочные стеклянные опоры.

      Преодолев ступени, мы идём по коридору, стены которого сделаны из прозрачного стекла. Я люблю простор. Днём за ними красуется благоухающий сад из цветов. Мы подходим к стеклянной затемнённой двери.

      – Твоя комната, – я поворачиваю ручку,