Варвара начинает и побеждает. Салма Кальк

кивнула она.

      – Вот и ладно. Но чтобы помочь тебе – ему нужно знать, что тебе нужна помощь.

      – А вдруг он решит… что мой отец прав?

      – Отсюда выдачи нет, – отмахнулась я. – Всё, пошли.

      Мы вышли во внутренний двор, и тут она крутанулась на месте, подпрыгнула… и взлетела. И сделала круг вокруг двора – я едва разглядела в темноте. Опустилась на землю, оборотилась, подскочила ко мне и обняла.

      – Спасибо, спасибо. Ты сотворила чудо!

      – Я не умею летать, – улыбнулась я. – И научить этому не умею. Но я рада, что ты смогла. Пошли, а то спать нам сегодня голодными.

      Сверху спустилась Рысь, оглядела нас настороженно, кивнула на дверь трапезной – и мы отправились в тёплый желтый свет, лившийся сквозь раскрытую дверь.

      8. За королевской спиной

      В день коронации мы поднимались задолго до рассвета, быстро подкрепляли силы, потому что голодный маг – это дохлый маг, и порталом, установленным в приёмной наших целителей, отправлялись во дворец. Те, кто соображал в происходящем больше меня, составили график дежурств и перемещений – чтобы постоянно кто-то находился возле короля, кто-то был готов прийти на помощь со свежими силами, а кто-то отдыхал.

      Лео в последние дни и ночевал где-то во дворце – как тот человек, которому всецело доверяет новый король. Сегодня он встретил меня – улыбающийся, но уставший, будто ночь не спал.

      – Прекраснейшая, – поцеловал руку, будто я – какая придворная дама, и отвёл в оконную нишу.

      – Ты в порядке? Ты вообще спал? – что-то он нехорошо выглядит.

      – Немного, да. Мы придумали одну хорошую штуку, но для того, чтобы она сработала, кроме господней помощи понадобится человеческая.

      – Что нужно сделать? – чем-то таким повеяло от этой «хорошей штуки», что захотелось вытрясти их него всё и сразу.

      – Нужно стоять в невидимости и слушать.

      – Да пожалуйста.

      – Нет, не просто так. Слушать мысли и намерения.

      – Я плохо умею, – покачала я головой.

      – Зато у тебя удивительная реакция. Ты или поддашь ногой, или убьёшь прикосновением, если почуешь явную угрозу.

      Это, конечно, похоже на правду, но…

      – Кто ещё может… поддать ногой, или убить прикосновением?

      – Некроманты, – пожал он плечами. На протяжении всей церемонии за спиной Годфруа будет стоять некромант, один из. Или ты. Будете меняться, потому что стоять в напряжении целый день и слушать чужую враждебную магию – это рехнуться можно.

      Всё правильно, конечно. И про некромантов, и про рехнуться можно.

      – Да, конечно, я сделаю всё, что смогу.

      – И этого будет достаточно, уверяю тебя, – он снова поцеловал мне руку.

      Хотелось ли, чтоб он целовал не только руку? О да, я скучала вечерами… только по Лео. А когда видела это вот красивое лицо, очень похожее на лицо его брата – терялась. Вроде бы и он, но… вроде бы и нет. Не будем спешить. Вдруг что-нибудь изменится? Снова в нём, во мне или вообще в окружающем мире?

      Впрочем, уложить его где-нибудь, где не сразу найдут, и посторожить я бы