Круги на воде. Ирина Корсаева

до семи вечера, потом я встретила знакомого, ушла, а Лена с Валей остались, они собирались пойти на дискотеку.

      – Куда вы пошли?

      – Домой, это ж был праздник, а на следующий день мне надо было на работу.

      – А вы работаете в детском саду?

      – Да, воспитателем.

      – Вы же сказали, что нянечкой?

      – Это временно, раньше воспитателем, а теперь – нянечкой, меня попросили. Подменить. Я девочкам 100 рублей оставила, Лена сказала, что ночевать будет у Вали, и больше я ее не видела.

      – Но сегодня же 14 июня? Вы что же, не искали дочь?

      – Я думала, она у Вали, а Валя скрыла от меня, я не знала, что она пропала. А сегодня приехали ваши следователи, сказали, что Леночку убили и изнасиловали. Привезли сюда меня и Валечку тоже. Я Валю спросила, что произошло, она мне сказала, что ничего не знает. И я ничего не знаю. А вы мне справку дадите?

      – Какую справку? – Саша оторвался от протокола.

      – Для пособия на похороны. На что мне ее хоронить?

      – С этими вопросами идите в морг. Распишитесь, вот здесь и вот здесь.

            От допроса осталось ощущение чего-то недоделанного. Саша не знал о чем еще можно спросить мать погибшей, а опера уже привели к нему в кабинет несовершеннолетнюю Сергееву Валентину.

      Подружка погибшей Валентина оказалось совсем еще девочкой, очень миловидной пухлой блондинкой с прической каре и свежими губами. Сейчас на была откровенно зареванной, но даже натертые глаза, распухший носик и красные пятна на чистой коже ее совсем не портили.

      Саша провел ладонью по своим щекам, на которых еще оставались явственные следы юношеских угрей.

      – Валентина, а где ваши законные представители?

      Валентина подняла на него голубые совершенно бессмысленные и беспомощные глаза, которые моментально налились слезами.

      Саша растерялся, потом слегка нахмурился и строго спросил:

      – Почему вы пришли без родителей?

      Пушистые ресницы поднялись и опустились, две слезинки безупречной формы скатились к уголкам губ:

      – Дяденька, а Лену правда убили? Может, это ошибка, и она живая еще, просто врачи ошиблись?

      – Мамка ее на дежурстве, в РСУ, ее оттуда не отпустят – с набитым ртом прогундел завалившийся в кабинет Макс.

      Он уже достал из тумбочки оставленный Сашей рогалик, и активно пережевывал его:

      – Есть, чем запить? А пожрать что, больше нет ничего?

      – Я не могу допрашивать несовершеннолетнего без законного представителя, это незаконно.

      – Ну не допрашивай, потом сам ее искать будешь, я больше не поеду, я тебе не служба доставки. И мамка ее сказала, что она потом подпишет, что надо. Валя, тебе сколько лет?

      – Пятнадцать.

      – Вот видишь, взрослая уже девчонка, она бухает уже больше, чем ты, Саня. Допрашивай.

      Добиться внятного рассказа от несовершеннолетней Сергеевой оказалось не так просто, буквально каждое предложение Саша вытаскивал из нее клещами. Потом из этих предложений надо было сложить более или менее связный рассказ и записать его в протоколе.

      – Мы