Круги на воде. Ирина Корсаева

как это признание и образ жизни.

      Одна из главных задач следователя – в ходе осмотра места происшествия представить, что же конкретно произошло в данном случае, найти логическое объяснение либо его варианты для каждой обнаруженной детали. Вот поэтому лучше, когда дело расследует тот следователь, который выезжал на осмотр места происшествия. В большинстве случаев, несмотря на разнообразность сценариев убийств, на месте остаются стандартные следы и предметы, происхождение которых достаточно просто объяснить.

      На третий раз бесплодного прочтения протокола Анна решила составить к нему план-схему, однако визуализация не давалась. Пришлось брать Макса Силкина, преодолевая его сопротивление, возмущение и лень, и ехать на место.

      Макс бухтел всю дорогу:

      – Зачем тебе этот висяк? Мы тогда, знаешь, как все отрабатывали? Козлину того и проверяли, и в СИЗО прессовали. Он тогда крепился, Веня этот. Это же Ленка Зенкина была, Зенка дочка. Зенок когда-то известной личностью был, типа, положенец, крутился рядом со смотрящим. Отморозком был конченным. В восемьдесят седьмом сел за двойную мокруху: завалил одного химика и его пацана. Десять или двенадцать лет пацану было, я уже не помню, это Ванька мне рассказывал. Дали ему тогда четырнадцать лет. Он от звонка до звонка отсидел, черноходом был.

      – Слушай, а как там Ванька Попов поживает?

      – Да как? Пенсионерит по-тихому. Он после ДТП попробовал в охране поработать, не понравилось. На рыбалки ходит, и побухивает понемногу, пенсии на дешевую водку хватает. Скучает конечно, столько лет в розыске проработать.

      Макс с трудом развернулся на водительском сиденье пыльного служебного уазика:

      – Ты мне скажи, какого мы сюда приехали? У меня дел – куча, а у тебя – блажь. Висяков у нас тоже куча, чего ты к этому-то делу прицепилась?

      – Ты знаешь, вот что-то зацепило, а что именно, понять не могу.

      – Порожняк гонишь, короче, а я тебя катать должен по-беспонтовому.

      – Так уже никто кроме тебя не работает, из тех, кто выезжал туда.

      Серый УАЗ "Хантер" остановился на окошенной обочине у съезда в посадки, всего-то 23 километра от города, слева от трассы отлично видны бело-синие корпуса "перегонки" нефтепровода. Съезд был хорошо накатан сельхозтехникой.

      Светлые сосновые посадки шли вдоль федеральной трассы. Между трассой и посадками пролегла минерализованная полоса. Светло-зеленые иголки бросали кружевную тень, под ногами приятно пружинила опавшая рыжая хвоя, и пахло настоящим лесом. С Максом Анна пересекла лесополосу и вышла к краю кудрявого поля, засеянного соей.

      – Вот здесь труп был, – Макс ткнул пальцем в траву, – под капотом от ЗИЛа. Тогда в поле бурьян стоял, по пояс. Помню, вымокли, как собаки. Петрович ее тогда случайно нашел, через день после убийства. О ней и не заявил никто. Здесь ее изнасиловали и убили.

      – А с чего ты взял, что ее здесь?

      – Было видно, что она уползти