Самая лёгкая лодка в мире. Юрий Коваль

летали синицы и воробьи.

      Я думал, что увижу человека преклонных лет, но Мастер был вполне молод, с добрым и внимательным, но очень белым, даже белоснежным, каким-то зимним лицом.

      Он встретил нас на крыльце, расцеловался с писателем и спросил его:

      – Как звать ваших великих друзей?

      Писатель познакомил нас и объяснил коротко бамбуковую затею.

      – О делах потом, – сказал Мастер. – Прошу вас и ваших великих друзей в дом, к столу. Прошу, прошу, прошу.

      Несколько смущённые, мы с Орловым уложили бамбук под яблоню, смели веником снег с ботинок и вошли в дом.

      За столом собралась уже вся семья Мастера – дедушки и тётушки, сёстры с мужьями, племянники. Мастер представил нас как «великих друзей писателя-путешественника».

      Мы краснели, кланялись, не зная, как подтвердить своё величие.

      – Да, да! Это мои великие друзья! – поддакивал писатель-путешественник. – Один из них, правда, немного похож на Гусакова, но это сходство чисто внешнее. На самом деле он великий человек. Ему в поезде чуть голову не отрезали!

      – Не может быть! – восклицали родственники.

      А стол, за который усадили нас, был завален угощеньем: горы салата, застывшие озёра холодца. Белоснежное лицо Мастера порхало над столом, мелькали добрые руки тётушек, которые подкладывали писателю-путешественнику и его великим друзьям свеколки с чесноком, селёдочки в шубе, картошечки в мундире.

      Мастер произнёс речь в честь своего великого друга писателя. Писатель-путешественник произнёс речь в честь своего великого друга Мастера. Дядюшка Карп Поликарпыч произнёс речь в честь великих друзей великого друга Мастера.

      – Кстати, – пояснял писатель-путешественник. – Мои друзья задумали великое дело. Они решили построить самую лёгкую лодку в мире. И тут не обойтись без Мастера, который велик, как гора. Скажем – Казбек.

      Тут все принялись обсуждать, какая гора больше, Казбек или Эльбрус, с гор спустились к морю, а на море и оказалась самая лёгкая лодка в мире. Тут родственники призадумались, какой должна быть самая лёгкая лодка, кинулись к окнам глядеть на бамбук.

      – Бамбук-то лёгкий! – вскрикивал кое-кто из них. – А можжевельник полегче будет.

      – А орех?

      – Постойте, постойте, – успокаивал Мастер. – Сейчас не время бамбука и других материалов – время борща.

      И он принялся разливать борщ таким половником, на котором впору было отправиться в плавание.

      – Лодка не получится, – говорил Мастер чуть позже, – если мы не отведаем гуся.

      Мы принялись за гуся, у которого оказалось столько ног, сколько людей сидело за столом, – двенадцать.

      – А всё-таки бамбук не такой уж и лёгкий, – сказал вдруг дядюшка Карп Поликарпыч.

      – Я раньше никогда не работал бамбук, – заметил Мастер, недовольно двинув бровями. – И ты бы, Карп Поликарпыч, лучше бы думал о гусе.

      – А я думаю не только о гусе, но и о бамбуке, – ответил Карп Поликарпыч.

      Подняв брови повыше, Мастер внимательно оглядел Карп Поликарпыча. В глазах его выражалось сильное сомнение в том, что