Чужие игры. Противостояние. Вадим Панов

помощницу купить невозможно.

      – На совещании я намеренно коснулся только идейной составляющей, которая тоже имеет место быть. А сейчас добавил, что они…

      – Нам не доверяют, – поняла Емельянова.

      – Да, госпожа президент.

      – Ничего удивительного, учитывая, как с ними обошлись.

      – Совершенно с вами согласен.

      – Люди Краузе непредсказуемы.

      – Да, госпожа президент.

      – Но ты позволил Аллану взять с собой Сандру.

      – Мисс Жарр – наш единственный программист.

      – Только поэтому?

      – В основном поэтому, – медленно ответил дознаватель. – Вторым аргументом стал тот факт, что участие мисс Жарр в предприятии мистера Райли заставит активизироваться её сообщников, что поможет расследованию.

      – Что они сделают?

      – Я пока не знаю, – не стал скрывать Козицкий. – Но уверен, что безучастными они не останутся.

      – Мы сильно рискуем, подпуская Сандру к рубке управления.

      – Во-первых, мы ещё не добрались до рубки. Во-вторых, мистер Райли осведомлён о мисс Жарр и будет тщательно за ней приглядывать.

      Козицкий замолчал.

      – А в-третьих? – спросила Емельянова, которая прекрасно знала дознавателя и понимала, что он не закончил мысль.

      – А в-третьих, госпожа президент, анализ показал, что активность Честера Краузе преимущественно направлена на крупные европейские и североамериканские корпорации и почти не затрагивает наши интересы. Кровавым убийцей его выставили наши коллеги, а это значит…

      – К нам у Краузе отношение ровное, – вновь перебила дознавателя президент.

      – Совершенно верно, – кивнул Козицкий. – Что, как я надеюсь, поможет нам договориться в том случае, если мисс Жарр сумеет в полной мере использовать свои несомненные способности и при этом превзойдёт мистера Райли в уме и хитрости.

      – Весьма разумно, – оценила, после короткой паузы, Емельянова. – И здраво.

      – Спасибо, госпожа президент.

      – Но для переговоров мне нужны козыри, Козицкий, хоть какая-то полезная информация.

      – Нужная информация у вас будет, госпожа президент, – пообещал дознаватель. – Даю слово.

      Емельянова знала, что он своё слово сдержит. Не сомневалась. И улыбнулась, глядя на то, как быстро дознаватель возвращается в привычное состояние: собирает бумаги, застёгивает папку, поднимается, кивает и выходит из кабинета.

      Не глядя на неё.

///

      Козицкий редко смотрел людям в глаза.

      И не только «объектам», то есть тем, кто находился в оперативной разработке или являлся подозреваемым – вообще всем. Давным-давно появившаяся привычка настолько прочно вошла в его жизнь, что похвастаться тем, что дознаватель держится с ними обыкновенно, как нормальный человек, могло крайне малое число людей, их можно было пересчитать по пальцам двух рук. Только старые проверенные друзья и те, кому Козицкий полностью доверял. Остальным доставалась нейтральная отстранённость. А «объектам»… А «объекты», даже