Дорога к славе. Маргарита Мохин

бы твоя рана оказалась серьёзнее, то единственное, что я могла бы сделать, чтобы не дать тебе умереть – это вызвать «скорую», – покачала головой Бекки.

      – Всё равно спасибо, – сказал Честер. – Как я могу тебя отблагодарить?

      Бекки на мгновение задумалась, смерив Честера взглядом, словно бы оценивала, что с него можно было взять, потом со смехом покачала головой.

      – Когда станешь известным барабанщиком, пригласи меня на концерт своей группы.

      – Только когда стану известным?

      – Именно так, – улыбнулась Бекки.

      – Ладно, договорились, – легко согласился Честер. – Когда я увижу тебя в следующий раз?

      – Я сегодня работаю в ночь. Могу забежать завтра утром, после дежурства. Так что ты постарайся выспаться.

      Честер невольно поморщился – если бы в этом вопросе от него хоть что-то зависело!

      Бекки понимающе кивнула головой, потом взяла со столика пузырёк с аспирином и постучала по нему указательным пальцем. – Выпей две перед сном. Но не больше.

      – Может быть, лучше виски? – рассмеялся Честер.

      – Может быть, – она поднялась со стула, нерешительно замерла на месте, как будто над чем-то раздумывала, потом помахала рукой и поспешила к двери.

      3.

      Весь день Честер пролежал на диванчике в гримёрке, разве что несколько раз выходил на улицу покурить. Колин заглянул к нему, чтобы узнать всю историю из первых уст, заодно принёс перекусить. Но когда Честер предложил выйти в зал поработать, Колин помотал головой.

      – Нет уж, отдыхай.

      В остальном Честер был предоставлен самому себе. И первый раз за прошедшие недели он пожалел, что у него здесь не было ни одной книги. Впрочем, у него здесь не было вообще ничего.

      Несчастный случай обернулся для Честера пусть вынужденным, но необходимым отдыхом. И только сейчас он по-настоящему осознал, насколько сильно успел устать.

      Свободное время и отсутствие занятий, которым его можно было бы занять, заставили Честера о многом задуматься. Навязчивые мысли сами собой приходили ему в голову, и далеко не все они были приятными. Он раз за разом вспоминал свою ссору с отцом, но раскаяния не испытывал. Напротив, только сильнее злился. Он рассуждал над своим довольно жалким существованием – не вечно же ему жить в гримёрке и подметать полы? Он хотел быть барабанщиком, хотел играть в группе, а пока что в лучшем случае настраивал барабаны для других. Честер надеялся, что клуб даст ему какой-то старт и будет проходным пунктом к чему-то важному и настоящему. Но если нет? Если он сбежал из родительского дома только ради того, чтобы тихонько спиваться и до старости бегать на побегушках у других? Такой вариант Честера совершенно не устраивал.

      – Хватит, депрессивный нытик! – Честер мысленно отвесил самому себе звонкую затрещину, и его рот сам собой растянулся в улыбке.

      Безделье, такое непривычное, сводило его с ума. Он снова поднялся в зал, чтобы помочь Колину, но Колин снова отправил его обратно – свежее кровавое пятно, которое расползалось по когда-то белой,