История учебника по Истории. Алексей Николаевич Кукушкин

при помощи такой обезличенной, «экономической» и сугубо разоблачительной истории было затруднительно мобилизовывать народные массы на развитие и защиту «социалистического Отечества». Одних революционных посылов и апелляций к схемам классов и социально-экономических формаций агитпропу сталинского СССР уже не хватало. На гребне индустриализации и накануне новой Мировой войны, в рамках марксизма потребовался иной подход к истории России, прежде всего к ее школьному курсу. И опять перед историей была поставлена задача – воспитать образцовых граждан и патриотов38.

      9 июня 1934 года появляется Постановление ЦК ВКП(б) «О введении в начальной и неполной средней школе элементарного курса всеобщей истории и истории СССР». Это постановление надолго, фактически, до начала 90-х годов, определило структуру и содержание исторического образования в младших и средних классах школы. Во многом именно эта структура сохраняется и сейчас: сначала элементарная история отечества, затем история древнего мира в 5 классе, затем в следующих классах история средних веков, новая и новейшая истории и т.п.

      Для возрожденного курса школьной истории, тем более для иной исторической концепции, потребовались новые учебники. И здесь, в первый и последний раз в нашей истории, созданием таких школьных учебников занялись первые лица государства.

      Учебник от ЦК ВКП(б)

      Первые проекты школьных учебников истории не удовлетворили советское руководство. И в августе 1934 года на сочинской даче Сталина три находящихся в отпуске члена ЦК – сам Сталин, Киров и Жданов – написали краткие рекомендации каким, по их мнению, должен быть школьный учебник истории. Первоначально эти записки не предназначались для широкой публикации, а были руководящими указаниями авторским коллективам – разработчикам школьных учебников. Но в итоге эти краткие тезисы стали ключевыми директивами, во многом определившими официальную идеологию той эпохи.

      Как писали Сталин, Жданов и Киров: «…речь идет о создании учебника, где должно быть взвешено каждое слово и каждое определение, а не о безответственных журнальных статьях, где можно болтать обо всем и как угодно, отвлекаясь от чувства ответственности». Заметим, что до 1917 года товарищ Киров был популярным профессиональным журналистом в либеральных газетах и был сам не чужд «безответственных журналистских статей».

      Любопытна основная мысль Сталина и двух ближайших соратников по поводу будущего школьно курса:

      «Нам нужен такой учебник истории СССР, где бы история Великороссии не отрывалась от истории других народов СССР, во-первых, и где бы история народов СССР не отрывалась от истории общеевропейской и вообще мировой истории, во-вторых».

      Весьма толковым и глубоким с высот нашего времени выглядит и такое замечание Сталина, Жданова и Кирова:

      «Нам кажется, также неправильным, что колониальному вопросу уделено в конспекте, несоразмерно мало места. В то время

38

«Патриотизм в самом простом, ясном и несомненном значении своем есть не что иное для правителей, как орудие для достижения властолюбивых и корыстных целей, а для управляемых – отречение от человеческого достоинства, разума, совести и рабское подчинение себя тем, кто во власти. Так он и проповедуется везде, где проповедуется патриотизм. Патриотизм есть рабство». (Из книги «Христианство и патриотизм» Л.Н.Толстой)