Зеленый мозг. Долина Сантарога. Термитник Хеллстрома. Фрэнк Герберт

смысле. Я хотел сказать – лишенные интеллекта, – уточнил префект. И, подумав, добавил: – Ты не можешь серьезно утверждать, что подобные существа сознательно напали на людей и убили их!

      – Нам еще предстоит выяснить, как были убиты эти люди, – сказал Жуан. – У нас есть лишь тела и свидетельства их смерти. Но были и другие смерти, отец. Есть люди, пропавшие без вести, а также сообщения о странных существах, которые атакуют бандейрантов. С каждым днем все более очевидным становится то…

      Он неожиданно замолчал, заметив, что жук сполз с распятия на стол и сразу изменил свой цвет, слившись с полированной деревянной поверхностью.

      – Прошу вас, отец! Дайте мне контейнер!

      Жук добрался до края стола. Откинул усики-антенны назад, затем устремил вперед.

      – Я дам тебе контейнер лишь в том случае, если ты пообещаешь не открывать место, где нашел жука, – заявил префект.

      – Отец, я…

      Жук спрыгнул со стола на середину комнаты, резво добежал до стены, поднялся по ней и исчез в щели возле окна. Жуан нажал кнопку фонарика, пересек комнату к окну и стал светить в щель, где исчез жук.

      – Как давно образовалась эта щель, отец? – спросил он.

      – Очень давно. Здесь был дефект в кладке. Он и проявился во время землетрясения за несколько лет до смерти твоей матери.

      Жуан несколькими быстрыми шагами пересек комнату, миновал арку коридора, спустился по лестнице, прошел через еще одну комнату и короткий коридор, после чего через решетчатые ворота выбрался во внешний сад. Настроил фонарь на максимальную яркость и направил его на стену возле оконного пролета.

      – Что ты делаешь? – спросил отец.

      – Выполняю свою работу, – отозвался Жуан и посмотрел на отца, который вышел в сад вслед за ним.

      Вернувшись к изучению стены, Жуан направил луч фонаря на камни под окном, после чего, согнувшись, стал рассматривать землю под домом, высвечивая каждый бугорок и выемку. Затем двинулся прочь от дома, к кустам и на лужайку перед домом.

      Сзади слышались шаги отца.

      – Видишь его? – спросил он.

      – Нет.

      – Нужно было раздавить.

      Жуан выпрямился. Посмотрел на черепичную крышу и карнизы дома. Уже совсем стемнело, и лишь свет из кабинета да фонарик позволяли различать хоть какие-то детали. Неожиданно раздалось пронзительное стрекотание. Оно донеслось из внешнего сада, который граничил с дорогой и каменной стеной. Даже когда источник стрекотания затих, звук, казалось, еще висел над домом, над лужайкой перед ним и над садом. Жуану он напомнил охотничий крик хищника в джунглях. Холодок потек у него по спине. Он повернулся в сторону ведущей к дому дорожки, на которой оставил свой аэрокар, и направил туда луч фонаря.

      – Какой странный звук, – проговорил отец. – Я… – Он замолчал, уставившись на газон. – Что это? – спросил он.

      Газон, казалось, пришел в движение и двинулся на них, как волна, набегающая на берег пляжа. Волна уже отрезала их от входа в дом. Находилась она в десяти шагах от отца и сына, но двигалась быстро и неотвратимо.

      Жуан