Миры Эры. Книга Вторая. Крах и Надежда. Алексей Белов-Скарятин

способом спасти жизни членов царской семьи, если только войска на фронте не проявят верность, не пойдут быстрым маршем на Петроград и не подавят Революцию. "Что Вы обо всём этом думаете?" – печально спросил он. "Совершенно ничего, – поспешила ответить я. – Я слишком растеряна, чтобы что-то понимать в эти дни", – и быстро ушла. В конце концов он мог бы оказаться провокатором, так как в городе, вероятно, их пруд пруди, и всегда разумнее промолчать. Поворачивая за угол, я услышала, как кто-то окликнул меня по имени, и, оглянувшись, увидела спешащую ко мне Сестру Наталью. "И что, Боже правый, ты здесь делаешь? – воскликнула она. – Знаешь же, что тебе не пристало гулять одной в такое время. Ну-ка быстро возвращайся в госпиталь и оставайся там, где тебе самое место!" Но я не из тех, кого можно застращать. "Я собираюсь увидеть эту Революцию своими глазами и услышать всё, что о ней говорят, своими ушами", – твёрдо ответила я, хотя вполне ожидала, что об этом может быть доложено Сестре-хозяйке. Но тут неожиданно она расхохоталась и, хлопнув меня по спине, вскричала: "Молодец! Мне жуть как нравятся отважные девушки. Но всё же позволь отныне быть твоим компаньоном, и мы вместе изучим эту Революцию. Я старше тебя, опытнее, и у меня гораздо более мудрая голова на плечах. Ну как, согласна?" "Согласна", – искренне ответила я. Она ужасно хорошая и нравится мне. Впрочем, действительно интереснее наблюдать за происходящим с кем-то ещё, а не в одиночестве. Вечером я на дежурстве, но завтра мы пойдём и продолжим знакомство с этой Революцией.

      Четверг, 2 марта (15 марта)

      Скорость, с которой происходят события, напоминает просмотр киноленты. Императору, направлявшемуся из Могилёва в Царское и сделавшему остановку в Дне, говорят, что его поезд не может следовать дальше на север, так как линия находится в руках революционеров. Поэтому он приказывает повернуть на Москву, но, узнав, что Москва тоже охвачена Революцией, в итоге принимает решение ехать в Псков, где находится генерал Рузский, надеясь, вероятно, что Рузский со своей армией встанет на его защиту. Однако Рузский, связавшись, по всей видимости, с Родзянко, генералом Алексеевым и другими командующими войсками, после представления императору заявляет тому, что единственный оставшийся выход из ситуации – это отречение, поскольку таково желание Временного комитета. Если он отречётся в пользу Алексея, то кто будет регентом? Великий князь Михаил? Разумеется, не императрица! Всё это настолько невероятно, что у меня создаётся ощущение не яви, а сна. Не ждёт ли нас всех в скором времени гильотина? Кто знает, где, однажды начавшись, остановится Революция! Буквально каждый час приносит новые известия, и они сменяют друг друга столь быстро, что я едва успеваю их записывать, поскольку занята и работой в госпитале, и "изучением Революции" в свободное от работы время. А ведь нужно ещё и забегать к родителям. Определённо, моё нынешнее существование уж слишком переполнено событиями. Только услышишь нечто новое и начинаешь потихоньку к этому привыкать,