Сатир и Муза. Андрей Афантов

ты, – Алексею не хотелось поддерживать любимую отцом ноющую тему.

      Тому пришлось рано выйти на пенсию, хотя зарплата на его последней работе и так была символической. Теперь отец, как и всё его поколение, маялся от ощущения собственной ненужности. Первую половину жизни им, родившимся после войны, помогали родители, теперь, когда Союз развалился, их поддерживают дети. Вот при каждом удобном случае отец лез помогать невестке хотя бы с ребёнком, оттирая от этой радостной обязанности свекровь. Мыл посуду, роняя тарелки. Пыхтя, носил тяжёлые сетки вопреки запрету врачей… И вот сейчас они с внучкой шли гулять.

      – Лизка готова? – та выскочила из зала и бросилась ему на шею, когда Сергей Николаевич с готовностью присел широким животом ей навстречу.

      – Дидя!!! – закричала Капелька.

      Закрывая за ними входную дверь, Алексей ощутил, что снова впустил в дом досаду. Досаду на жену.

      «Ладно. Пора закругляться». Бреясь в ванной, разглядывал себя в зеркало. «Двухметровый блондин с голубыми глазами», – мысленно процитировал он свою мать. Двух метров в нём, конечно, не было, не было даже метра девяносто, но девушкам он определённо нравился, а мама имела в виду именно это. «Хотя уже не первой молодости, ямочки на щеках стали вытягиваться, превращаясь в собачьи складки». Алексей тщательно выбрил ямочку на подбородке. Та с возрастом почему-то никуда не девалась, иногда её не удавалось выбрить тщательно, а забытая небрежная колючка раздражала его самого. «Шея стала толще, и больше не напоминает коровий хвост, – Алексей заметил, что теперь цитирует своего отца. – Где же Светка?» – чувство досады сменилось обидой, он покосился на дверь ванной.

      «Толстый, сегодня не твой день!» – грустно произнёс Алёша, заглянув себе в трусы. Такое забавное прозвище его хозяйству придумала жена ещё на заре знакомства, и с тех пор, в зависимости от настроения, играла словами: «толстенький», «толстяк», «толстячок». Бритва жужжала, дверь по-прежнему отгораживала Алексея от спящей квартиры.

      Вдруг, рывком распахнув её, внутрь шагнула Светлана. Скользнув на колени на пол, она подняла на мужа заспанные глаза-щёлочки, сдёрнула с него штаны вместе с трусами и поймала «толстого» губами. Алёша чуть не выронил бритву, но сумел выключить её и бросить в раковину. Его нижнее «я» быстрее оправилось от неожиданности, уступая напору жены. Спустя несколько секунд Света слегка подалась назад, потому что лопающийся от вожделения «толстяк» перестал помещаться во рту, движения языка стали менее тонкими; Алексей, обняв голову жены обеими руками под ушками, принялся подыгрывать ей, тазом двигаясь навстречу ласкам. Головка Светы покоилась в его огромных ладонях. Кончики пальцев тонули в густых чёрных волосах, собранных хвостиком на затылке, он в то же время чувствовал нежность и ушных мочек, и щёк, которые ритмично двигались, когда он проникал особенно глубоко. Света передала мужу свою неистовость, Алексей захотел потянуть прямо за этот хвостик вверх, отрывая от себя прекрасные губы, опрокинуть