Сатир и Муза. Андрей Афантов

[18], – Алексей как раз торговался с одним немецким банком из «пипса» в цене евро-свопа и не мог сразу переключиться назад на русский[19].

      2003 год, 22 апреля, вторник, вечер.

      Вечер Алексей провёл с Ольгой. «Второе свидание», – шутливо думал он. Парк вокруг старинной усадьбы, ставшей санаторием, был прекрасным, и они не спеша брели по аллеям.

      – Я вот смотрю, как ты активна в светской жизни. Как только муж всё это терпит? Я бы такого темперамента не выдержал.

      – А он и не выдерживает. Дома сидит.

      – Скучает?

      – Нет, он у меня продвинутый. Всегда находит себе дома занятие.

      – И как он относится к тому, что ты то там, то здесь?

      – Я говорю, дай нагуляться, пока можно, а то потом детки пойдут – и всё… Когда нас вместе видят знакомые, все страшно удивляются. Я при нём такая шёлковая жена, смирная, послушная. Никто не верит, что я такой могу быть. Просто он сильнее меня. По-настоящему сильнее.

      – И откуда ты такая?

      – А ты замечал, что с возрастом годы летят всё быстрее и быстрее?

      – Да, особенно наши родители на это жалуются.

      – А почему? Потому что у них ничего не происходит. Сидят на своей пенсии и тупо ждут смерти. А жизнь нужно наполнять событиями. Тогда и время будет тянуться медленно и насыщенно. Вот я и наполняю. Наполняю свою жизнь событиями.

      – Анекдот про стрекозу и муравья знаешь?

      – He-а, расскажи.

      – Так вот. Однажды муравей тащил огромную грязную соломинку и встретил разодетую стрекозу. Он спросил её: «Ты куда собралась?» «Да вот на фестиваль в Канны…». «А-а», – протянул муравей и продолжил работу. Уже весной он увидел её снова, когда ворочал огромную маслянистую гайку. Стрекоза была в прекрасной форме. Он спросил её: «И куда же ты сейчас?» «Да вот, друг, в Лос-Анджелес, на премьеру…» Он продолжал мрачно работать. Как-то летом, ковыряясь в огромной куче песка, он опять увидел стрекозу. Она в прозрачных одеяниях парила над всеми. «Ты куда теперь?» – спросил, тяжело вздохнув, муравей. «В Париж, в Париж…» «В Париж? – грустно посмотрел на неё муравей и добавил: – Будешь в Париже, встретишь Лафонтена, передай ему, что он мудак». Отсмеявшись, Ольга поняла, что ему не хочется говорить о её муже, и сменила тему.

      – Как тебе эта усадьба?

      – Симпатичная.

      – Говорят, Юсуповы были богаче царя.

      – В Питере их дворец – самый красивый в плане интерьеров. Была?

      – Нет.

      – Туда не попадешь просто так, только с экскурсией. Но он того стоит.

      – В Москве у них тоже был особняк. Где-то на «Красных воротах».

      – У меня с «Красных ворот» тоже фотка есть, покажу потом.

      – Что там?

      – Старинное здание глазной больницы, осень, и обрубки старых чёрных деревьев как пальцы торчат в небо на жёлтом фоне…

      – А говорил, что ненавидишь Москву.

      – Это меня тошнит от пробок, – голос Алексея зазвенел раздражением.

      – Как сказал кто-то из знакомых, у Москвы отрицательная энергетика. Она высасывает нашу энергию своими расстояниями.

19

«Пипс» – четвертый знак после запятой в курсе иностранной валюты (международный сленг).