Сломанное небо Салактионы. Андрей Лисьев

произнесла Элизабет всепланетный сигнал бедствия и удивилась спокойствию своего голоса, – Мэй-дэй.

      Глава первая

      На два дня ранее

      Воздух на границе тени и света вздрогнул, когда некто невидимый выбрался на пляж Салактионы-1.

      – Он! Чтоб мне лопнуть! – Лев Саныч Абуладзе нервно вытер вспотевшие ладони о майку на животе.

      Прозрачный краб перебрался на мокрый песок, и по следам, оставленным невидимыми конечностями, геолог оценил его размер: «То, что доктор прописал. Теперь держись!»

      Босой ногой Абуладзе обдал добычу песком и прыгнул на ставшего видимым гигантского краба. Прижал к земле коленом, обеими руками перехватил клешню у основания и вырвал ее из панциря.

      Через минуту глава и единственный участник геологической экспедиции на планете Салактиона-1, грязный, но счастливый, шагал через пляж к мангалу с метровой невидимой клешней наперевес.

      Абуладзе было за пятьдесят и, несмотря на грузинские корни, выглядел он стопроцентным славянином. Русые, уже подернутые сединой и редеющие волосы. Круглое добродушное лицо. Пухлые губы. Чуть синеватый, но правильной формы нос. Лохматые темные брови. Обычные серые глаза, покрытый недельной щетиной подбородок с ямкой. Среднего роста, располневший, передвигался Лев Саныч с неуклюжей грацией вышедшего на покой спортсмена-тяжеловеса.

      Сцена охоты не привлекла внимания туристов, они игнорировали чудаковатого ученого, а вот Лев Саныч рассматривал их с любопытством. Поймать краба – только половина дела. А для того, чтобы заработать на добыче, следовало быть предельно внимательным и не попасться, как воробью на мякину…

      «Кто из потенциальных клиентов может оказаться налоговым инспектором? Коллектором? Напрягись, Лев Саныч. Мысли аналитически».

      Худая смуглая старуха с клоком седых волос, торчащих из подмышки, наблюдала за внуком. Мальчик лет двенадцати неуверенно, по-собачьи загребая, плавал вдоль берега.

      «Ревизоры? Санэпидемстанция?»

      Супружеская пара, блондин и блондинка, с одинаковыми «пивными животиками» аккуратно, чтобы не испачкаться в песке, поднялись с полотенец, неспешно приблизились к берегу и плюхнулись в теплое озеро. Фыркнули как тюлени, перевернулись на спины и уверенно поплыли к другому берегу, сверкая пупками.

      «Итак, кто все-таки может прищучить меня за кафе без лицензии? За наличие, так сказать, отсутствия кассового аппарата? А? Неужели никто? Правда, обошлось? Везунчик ты, Абуладзе».

      Полная, монументальная, как сфинкс, пожилая мать с дочуркой лет этак тридцати вполголоса обменялись репликами. Дочь легко и грациозно вскочила на ноги, продемонстрировав окружающим тугую попку, облепленную песком. Лев Саныч шумно сглотнул:

      – Пожалуй, я бы ее почистил…

      Трехмесячное воздержание сказывалось, и геолог не замечал, что разговаривал вслух сам с собой. К счастью, его никто не слышал.

      Девушка с улыбкой обернулась