Огонь Ассургины. Владимир Валентинович Уваров

возразить, но махнул рукой.

      Капитан продолжил:

      – Когда все скрылись в темноте, я спустился к арбалетчикам, и мы стали ждать. Вот и все… Да, – он взглянул на Томаса: – пока я здесь капитан, всегда рад видеть вас на этом судне, не так ли, Бахрей?

      Торговец радостно кивнул…

      Томас поднял голову и посмотрел на ют. Там у поручней стоял капитан. Сегодня он был в белоснежной рубашке. Капитан был в хорошем расположении духа, и от всей его статной фигуры веяло суровым спокойствием.

      Заметив Томаса, он улыбнулся:

      – Юноша, это вы? Как спалось? Не правда ли чудесное утро? Поднимайтесь наверх.

      Томас направился к трапу и, взглянув за борт, увидел стайку дельфинов, обгоняющих «Тиамат».

      На юте кроме капитана и рулевого был помощник. Капитан повернулся к нему и спросил:

      – Какой ход?

      Помощник достал из ящика небольшую бухту с овальной дощечкой и, подойдя к корме, опустил ее в воду, пропустив при этом линь между указательным и большим пальцами. Когда линь устремился за лагом, стал считать узелки.

      – Двенадцать узлов! – крикнул он.

      – Неплохо, – отозвался капитан. – Двести пятьдесят миль за сутки, неплохо.

      – До Двипы далеко?

      – Это мы узнаем после полудня, когда определим наши координаты.

      – Как вы их будете определять? – поинтересовался Томас.

      – По высоте солнца в полдень. Что, магов этому не учат?

      – Не знаю, я в школе не учился.

      – Что ж так?

      – Я ведь родом не из Этрувии. Лет пять назад, будучи юнгой, пришел из Суроша на торговом суде на Датию да так и остался. Скитался по острову в поисках счастья, пока меня не приметил и не взял к себе в ученики мастер Каллисто. Он дал мне начальное образование, дальше моей учебой занимался Вандер.

      – Вандер – маг?

      – Трудно сказать однозначно, – уклончиво ответил Томас, – однако человек он разносторонний.

      Капитан понимающе кивнул и, посмотрев в сторону бака, громко позвал:

      – Боцман!

      Тот вынырнул из глубин трюма, пересек палубу и преданно уставился на капитана выпуклыми карими глазами.

      – Купай команду!

      И сразу же матросы, раздевшись догола, стали поочередно забрасывать за борт парусиновые ведра и обливать из них друг друга водой. На палубе поднялся шум, раздавались смех и восклицания.

      На шум из каюты вышел Бахрей в своем неизменном халате, посмотрел на резвящуюся, словно дети, команду, покачал головой и поднялся на ют. Он подошел к Томасу:

      – Ты можешь сделать так, чтобы в каюте холодно стало?

      – Не могу, – улыбнулся юноша.

      – Плохо! – буркнул торговец и, дождавшись, когда матросы закончат купание, спустился на палубу и подозвал боцмана.

      Тот выслушал Бахрея, и вскоре два матроса принесли полосу брезента и соорудили из него ширму. Торговец зашел за нее и разделся. Матросы стали поливать его забортной водой. Бахрей кряхтел и фыркал. Наконец он, довольный, вышел из-за ширмы и обратился