Клянусь любить, или Выбор за мной. Тина Каверина

разливая чай по чашкам, сразу приметила моё настроение. Вернее, его отсутствие.

      – Полина, как у вас дела? – поинтересовалась осторожно. – С Павлом поругались?

      Лгать мне не хотелось, я неопределённо пожала плечами.

      О слухах (или теперь правде?) ей неизвестно. Она, как и я, не видит дальше носа. Да и ни к чему это… Свой сон потеряла, не хватало ещё маман до инфаркта довести. Она уже от догадки, что не всё хорошо, присела за стол в лёгком шоке.

      – Ты только не глупи, – начала испуганно, – никаких опрометчивых поступков. Ты за Павлом как за стеной. Никому не позволит обидеть. Любит он тебя, и ты его. Я же вижу… Нам с тобой повезло. Твой отец также на меня смотрел, пока не развелись.

      – Он и сейчас смотрит, – улыбнулась я, не желая обсуждать свои проблемы. – Только уступать никто не хочет.

      Она отмахнулась:

      – Смотрит, как же, – пофыркала, но после тоже заулыбалась. Хитрит маман. Молодец. Учиться никогда не поздно.

      – К папе собираешься? – в духе Пашки спросила я в лоб и весело подмигнула. Этому тоже от мужа научилась.

      – Собираюсь, – засмущалась она и спрятала лицо за чашкой.

      Мы ещё поболтали, а через полчаса я отчалила. Мама, как только узнала, что еду к отцу, на прощание шепнула:

      – Ты скажи ему, что у меня свидание. Пусть потревожится.

      Раз велено, будет сделано.

      К папе я приехала с набором продуктов. Он у нас обладатель неимоверной тяги к выходу из супермаркетов спустя десять минут после захода. Да, вот такая причуда. Встретил он меня в майке и тренировочных штанах, запыхавшийся. С недавнего времени взялся за физическую форму. Это он так во второй раз покоряет маму, но никому не сознаётся.

      В общем, семья у нас своеобразная.

      О настоящей цели своего визита я заговорила практически с порога.

      – Опять ты… – нахмурился папа.

      – Опять, – замямлила я.

      – Сколько можно?

      – Сколько нужно.

      Тут тоже стоит пояснить.

      Папе я могу свободно жаловаться на мужа. Он один из тех, кому слухи были известны давно. Но со мной он не делился, потому что свято верил и до сих пор верит, что это всего лишь слухи. Я на него не злюсь. Он говорит, народ любит фантазировать. А ещё твердит о своей чуйке на людей. Ему достаточно пяти минут, чтобы понять наш ли это человек.

      Паша, по его мнению, точно наш. Мне бы его чуйку.

      – Ладно, рассказывай, что там опять, – попросил папа, усаживаясь за стол в кухне. Я вздохнула, не торопясь делиться тонкостями. Всё-таки подвал – уже не слухи и мужик там настоящий. – Поля, колись, не держи в себе. Ты знаешь, я ко всему готов. Слушаю!

      Но я всё равно оттягивала время. Помешивала чай в кружке, наблюдала через окно за ребятами во дворе и думала, думала… А потом поняла, что ничего умнее не надумаю, одной мне не справиться. Перевела взгляд на папу и взяла его за руку.

      Услышав о подвале, он нахмурился. От моего общения с пленником тоже в восторг не пришёл. О ключах я побаивалась говорить, но в итоге даже продемонстрировала, достав их из сумки. После чего спросила тихо, словно нас могут