Собиратель Сухоруков. Василий Николаевич Кленин

ходят, всё видят, всё слышат – и мы туточь всё знать можем тож!

      Его аж распирало от наплывающих выгод.

      – Землицы мало в Излучном, – хмуро бросил Тихий Ветер.

      – Верно, мало! – кивнул я. – Да только мне, владыке, на что земля? Мои закрома маисом со всех моих владений полнятся. И вы с них кормитесь. Какая разница, где хранилище обустраивать: тут или в Крыле?

      – Вестимо, есть разница! – уже уверенно хлопнул рукой по колену Мясо. – Туточь! Всё торжище ведь здесь, можно менять ненужное на нужное.

      – А черные? – тихо спросил Хвост.

      – Что «черные»? – не понял я вопроса.

      – Владыка, ты обещал, что всё Черное воинство получит свободу и землю. И говорил, что дашь им землю на горе возле Крыла, где мы агаву рубили. Там уже и росчисти кое-какие появились. А теперь как? Отправишь моих воинов в Крыло? Или без земли оставишь? А может, у местных ее заберешь?

      Я задумался.

      – Отнимать землю, конечно, не стоит, – покачал головой Глыба. – Народ местный и так боится владыку: пришел с войском, побил многих. А потом еще и землю отнимет. Так страху и ненависти добавится. Как жить тебе среди таких людей, владыка?

      – Это не Крыло, – вздохнул Ветер.

      – А то в Крыле володыку любили! – хмыкнул Ннака. – Вождь родного материна рода в заговоре участвовал! Да и прочие не сильно лучшее!

      Остальные советники недобро поглядели на жаборотого. Но Мясу было плевать на соблюдение приличий: он был горцем, чужаком, его не волновало соблюдение лица. И он говорил правду. В Крыле привыкли к владыке, но владычный Дом никто особо не любил. Власть владык была «всегда», она поддерживалась волей бога. Но не более того. Почти все вожди блюли свои интересы. Разве что Кочи «за державу обидно».

      – Думаем дальше! – велел я своим помощникам, чиркая угольком на листочке.

      – Ненадежное это место, – хмуро произнес Хвост. – Там, в Крыле в любую сторону были твои земли, владыка. На дни пути. А тут мы на самой окраине. Кругом – чужие. Пусть и четлане, но они тебе не служат. До Черного Урочища рукой подать, где Ицкагани сидит, на престол твой метит. Я не говорю о прочих народах. Если враг вздумает напасть – он может это сделать внезапно.

      – Черный Хвост верно говорит, – с ленцой протянул генерал Глыба. – Это если думать о защите. Но, если о нападении? Владыка, ведь далеко не весь народ четлан вернулся под твою руку. А я вижу, что ты намерен это исправить. В таком случае, Излучное наоборот нам удобно. Всё близко, легко организовать набег и даже поход. Великая – это отличная дорога не только для торговли, но и для войны.

      Глыба (как и все остальные) еще не знал о моем разговоре с торговцем Шоануапе. Не знал о том, что далекий царь-каконци неких могучих пурепеча уже успел запретить мне попытки объединить всех четлан. А потому мои отцы-командиры после недавней победы были преисполнены «имперскими амбициями». Даже соревновались, у кого их больше… Вот Хвост выказал разумное опасение, а Прекрасная Слеза тут же ему шпильку вставил: о нападении, мол, надо думать, а не о защите!

      И всё равно резон в его словах