Постмодернистский дискурс в новейшей испанской и русской прозе. Лариса Хорева

самым проявляет пустоту. Скульптурный образ заполняет пространство и запечатляется как прорванный пустой объем»4. Одним из ключевых понятий нового общества становится новая характеристика пространства: оно становится анонимным, обезличенным, однородным. Хайдеггер же вводит еще одно понятие: «человеческое понятие пространства»: оно неоднородно, неанонимно, наполнено заботой. Вводится мысль о том, что всё вокруг нас «сподручно»: всё окружающее – это своего рода инструменты. То есть мы воспринимаем мир не как пространство, полное анонимных объектов, не холодным взглядом (как это делает наука), а вовлечённым, заинтересованным видением. Мы смотрим в мир как в некое зеркало и находим в нём себе место. Появляется понятие «близкое/далёкое», для нас важны пространственные отношения: справа, спереди, слева, сзади, сверху, снизу; понятие забота очеловечивает мир, это область жизненного человеческого опыта.

      Одним из самых интересных умозаключений Мартина Хайдеггера становится мысль о том, что «вещи не находятся в пространстве, а формируют его. Вещи и есть пространство.» Так, в человеческом измерении нет анонимного пространства, мир очеловечивается. С категорией «очеловеченного пространства» неразрывно связано понятие «совесть».

      «Со-весть», по мысли философа, – это зов бытия в человеке, то, что побуждает нас к выбору, призывает к принятию решения и взятия ответственности. «Со-весть» связана с решимостью, виной и свободой. Человек, беря на себя ответственность, уже изначально виновен, говорит Хайдеггер. Исследователь призывает выйти из анонимности, прислушаться к голосу совести, выбрать себя. Тогда возникает понятие возможности свободы и выбора «как основы основ».

      Отдельное внимание Хайдеггер уделяет процессу заполнения пустоты, подчеркивая необходимость помнить о том, что любая вещь – это не просто вещь, она проходит через процесс веществования, а процесс веществования интересен для Хайдеггера тем, что позволяет посмотреть на мир под другим ракурсом: вещь существует вне зависимости от заданного смысла. Интересно его замечание о том, что суть любой вещи сегодня не только скрыта, но и безвозвратно утрачена. Она не дает о себе знать, этому мешают слова. Но в последнее время слова перестают играть отводимую им роль, и вещь возвращает свою сущность. Здесь впервые в постмодернистской теории появляется тезис о возможности подмены означающего. Впервые в истории культуры возникает языковая игра, где ведущую роль играет означающее, лишенное фиксированного смысла.

      Работы М. Хайдеггера стали знаковыми для отечественного исследователя постмодернизма, М. Эпштейна, который в своем труде «Знак пробела» следом за немецким философом также заявляет об общем мировоззренческом кризисе и пустоте существования в российском обществе как предтече русского постмодернизма. Попытка обозначить знак пробела другим знаком, по мнению исследователя, ведет к построению иной знаковой системы,

4

Хайдеггер М. Что такое метафизика? // Хайдеггер М. Время и бытие: Статьи и выступления. М., 1993. С. 17.