Мама напрокат, или Семья в подарок. Ирина Агулова

что тема ему неприятна. – Лучше расскажите что-нибудь о себе.

      – В моей жизни не было ничего такого, о чём вам интересно было бы послушать, – тоже решила не вдаваться в подробности. – Откуда вы, Энрион? Судя по имени явно не местный.

      – Издалека, – уклончиво ответил тот, помешивая чай, только что разлитый мною по чашкам. – Скажите, Аделина, а вы верите в чудеса?

      – Не то чтобы очень, поскольку в большей степени я всё же реалистка, но в моей жизни всё же были моменты, когда я становилась свидетелем довольно необычных событий, которые объяснить по-другому, кроме как проявлением чуда, невозможно, – промолвила я и улыбнулась, по достоинству оценив его умение уходить от ответов.

      – А я верю, – произнёс Энрион, устремив на меня задумчивый взгляд, – ведь то, что мы встретились, ничем иным не назовёшь.

      – Сомневаюсь, что это тот случай, – покачала головой, стараясь на него не смотреть, но всё ещё ощущая на себе изучающий взгляд серых глаз, – скорее обычное стечение обстоятельств.

      Топот детских ножек по паркету позволил не продолжать, казавшийся странным разговор.

      – Папа, что-то шуршит по ту сторону входной двери, – вбежав на кухню, испуганно прошептала Кэти, прижимая к себе притихшего кота, у которого нервно подёргивался кончик хвоста. – Из-за этого мне страшно, и Мусику тоже страшно, посмотри, как он дрожит.

      Отставив чашку, Энрион встал, вполне серьёзно восприняв слова дочки, и направился в коридор. Я поспешила следом, начиная нервничать всё сильнее.

      Кэти оказалась права: по ту сторону входной двери и правда кто-то был. И этот кто-то сейчас пытался открыть дверь, чем-то шурша в замочной скважине.

      – Надо позвонить в полицию, – кинувшись к сумочке, чтобы достать телефон, выдохнула я.

      – Думаю, не стоит, – мрачно произнёс мужчина, совершая руками странные пассы, чем пугал меня ещё сильнее, чем возня за дверью.

      Секунда, другая – и вот начало казаться, что дверь становится более прозрачной, а спустя ещё мгновение моему взгляду предстал притаившийся на площадке квартет. Почти все мужчины были вооружены пистолетами, кроме одного – с татуировкой на лице, который стоял впереди всех с поднятыми руками, вычерчивая в воздухе непонятные знаки. И именно его черты, в отличие от остальных, мне показались смутно знакомыми.

      Если бы мне дали минутку на размышление, возможно, я бы вспомнила, где видела этого человека с татуировкой, но события разворачивались с такой скоростью, что вскоре стало не до воспоминаний.

      Пространство вокруг будто бы сузилось, из-за чего в голове начала зарождаться пульсирующая боль. Почему-то появилась уверенность, что кто-то усиленно пытается проникнуть в мои мысли, настойчиво ломая внутренние барьеры, странным образом оказавшиеся на пути, и от этого становилось только хуже.

      Я чувствовала подкатывающую к горлу тошноту, слабость в ногах, ощущала солоноватый привкус крови и всё нарастающее желание открыть входную дверь, словно в этом было моё спасение.