Продавец воды. Кирилл Берендеев

все, прибывшие из его краев, с Ближнего Востока, в края чужие, холодные, не слишком дружелюбные к пришлецам, но хотя бы спокойные и уверенные в завтрашнем дне, непоколебимо ничем не отличающимся от дня нынешнего.

      – Погодите, я не так быстр, как вы, – произнес мужчина, задыхаясь. – Я только спросить хотел…

      Голос замер. Замер и остановившийся. Оба вдруг замолчали, установилась какая-то дикая, ватная тишь, в которой не слышалось вообще ничего: плеск воды, шум проезжавших по улице машин, людские голоса – все это ушло в никуда, растворилось, истаяло.

      Он медленно повернулся к поспешавшему.

      – Дулари? – чуть изумившись, спросил тот. И тут же: – Нет, в самом деле, Дулари. Подумать только!

      – Ахмад? – обреченно ответил его собеседник. Тот, разом отбросив вежливый тон, подошел, вальяжно похлопал по плечу, посмотрел в глаза. Улыбнулся.

      – Все тот же Халил Наджат Дулари. За что купил, за то и продаю, – хмыкнул он собственной старой шутке.

      Воспоминания, вырвавшиеся как зверье, на волю, мгновенно пожрали разум. Халил не мог пошевелиться, скованный ими. Смотрел исподлобья на подошедшего, похлопывавшего его по плечу, по щеке, довольного, враз обретшего былую уверенность, нет, с этой уверенностью жившего, – и там, и тут. Нагловатого, если не хамоватого хитреца, умевшего уладить и обстряпать любые дела. Как странно, как удивительно, что Халил смог забыть его здесь. Такие люди, нет, они не могут исчезнуть вот так запросто. Физически не способны.

      – Господин мой Ар-Рашид Ахмад ибн Юсуф, – обреченно произнес он. Тот в ответ снова хмыкнул.

      – Ну что ты. Мы же в Европе, здесь мои друзья, да и просто знакомые зовут меня аль-Джарх, называй так и ты.

      – Аль-Джарх… – он перекатил имя по языку. То неприятно царапнуло небо. – Кого же вы проверяете, уважаемый? И на какой предмет?

      Знакомая улыбка.

      – Непросто тебе тут, да? – вопросом на вопрос ответил Ахмад. – Все боишься, оглядываешься, шарахаешься. Местные нападали, нет? Эти могут, тут молодежь диковата, прям как в нашей дыре, – снова смешок. – Да что ты на меня так смотришь, Дулари, столько времени прошло, такое расстояние от дома оба проделали, а ты – как будто ничего не изменилось. Не бойся, ни ты, ни я уже не те, что прежде. Все переменилось. Европа, кругом Европа, – хмыкнул он. – Все другое. И мы, тем более, другие. А как иначе, Дулари, приходится приспосабливаться. Вот посмотри на меня, – мог и не говорить, Халил и так не сводил с бывшего хозяина взгляда. Не смел, как и прежде, отвести взор, ведь, иногда за подобную вольность получал палкой по ребрам. – Да не так, дружок, просто глянь. Совсем тебя затюкали. Я вроде бы беженец, всеми местными презираемый в душе человек, а и то, притерпелся, больше того, принял их – ну как же, им пророк Иса заповедовал подставлять вторую щеку, когда бьют по одной. Значит, нам тоже положено. На первое время, – зачем-то прибавил он. И махнул рукой в сторону набережной.

      Халил невольно посмотрел в ту сторону. Будто