Лето 1969. Элин Хильдебранд

трещит она. – Я вас познакомлю.

      – У тебя есть автомобиль? – с надеждой спрашивает Кирби.

      – Велосипед. Моя цель этим летом – сбросить десять килограммов. – Патти бросает тоскливый взгляд на масло и абрикосовый конфитюр.

      После завтрака Патти показывает Кирби свою комнату. Та на первом этаже, слева от главного входа (и это отлично, говорит Патти, так легче улизнуть после комендантского часа), а ванную внизу она делит только с Барб, которая променяла чердак на чулан для метел. Барб противная, доверчиво шепчет новая знакомая, всегда угрюмая и осудила Патти, когда та в прошлое воскресенье проспала церковную службу.

      – Службу? – недоумевает Кирби. – Летом никто не ходит на службу.

      – Наверное, ты прихожанка епископальной церкви.

      – Виновна, – хмыкает Кирби. Епископальная церковь Святого Павла на Нантакете расположена на Фэйр-стрит в полутора кварталах от дома Экзальты, но они с семьей ходят туда только раз за все лето, обычно на вечернюю службу. Хотя в этом году они, возможно, будут наведываться чаще, ведь Тигр за океаном. Кирби раздумывает, стоит ли ей пойти на мессу вместе с Патти, чтобы поставить свечу за брата.

      – Три остальные девочки живут на втором этаже, они ирландки из графства Корк. Я зову их Миссы: Миранда, Морин и Микаэла. Они такие правильные: не пьют, не курят, не спят с парнями.

      По совету Патти Кирби на интервью в «Ширтаун Инн» надевает юбку по колено и строгую блузку. Расчесывает волосы, собирает их в хвост и закручивает в узел.

      А затем отправляется на Сивью-авеню и поднимает вверх большой палец.

      Мимо проносится куча машин, включая грузовик прачечной и джип с открытым верхом, битком набитый парнями из колледжа. Один из них свистит и поднимает два пальца в знаке мира, но джип не притормаживает, в нем все равно нет места для Кирби. Она идет вдоль воды. Здесь безмятежно и, кажется, совершенно безопасно, но Кирби все равно задается вопросом, что бы подумали мама и – не дай бог – бабушка, если бы увидели, что она путешествует автостопом. Они бы решили, что ей жить надоело. Иначе зачем садиться в машину к совершенно незнакомому человеку? С ней могут сделать все что угодно – похитить, изнасиловать, убить и расчленить.

      Рядом притормаживает вишнево-красный «Шевроле-Корвейр», и Кирби понимает, что водитель – черный. Она знает, что это не повлияет на ее решение – садиться в машину или нет. Как можно заявлять о своей прогрессивности, если демонстрировать ту самую предубежденность, за искоренение которой она борется? Автомобиль останавливается, из окна высовывается молодой парень.

      Он симпатичный, отмечает Кирби. На нем безупречно белая футболка и очки «Рэй-Бен».

      – Куда направляешься? – спрашивает он.

      – В Эдгартаун, гостиница «Ширтаун Инн».

      – Я знаю, где это. Садись.

      Кирби колеблется, но лишь считаные секунды. Ведь именно так работает автостоп, верно? Тебя предлагают подвезти, ты соглашаешься.

      Кирби обегает машину и запрыгивает на пассажирское