Сломанная кукла. Амо Джонс

поэтому, как и местные жители, называю его просто «Маунт».

      Здесь очень красиво. Песчаные пляжи, высокие волны, небольшие магазинчики и ряд домиков прямо вдоль побережья. Чтобы проехать всю полосу береговой линии, нужно около десяти минут на машине, а сразу за ней вы найдете городок под названием Папамоа. Новозеландцы дружелюбны – иногда даже слишком дружелюбны, – еда свежая, а воздух такой, будто постоянно находишься в SPA. Это прекрасно. Но я не могу найти работу с тех пор, как мы приехали. Квартира, в которой мы живем, представляет собой небольшую простенькую студию, но стоит она целое состояние. Оказывается, жить в этом городе не так уж и дешево. Конечно, ведь мы с Татум додумались выбрать один из самых дорогих городов во всей Новой Зеландии. Она сразу нашла работу барменом-стриптизершей за наличку – я не шучу. Я люблю Татум, но не могу не видеть, как она медленно теряет себя.

      Может, это происходит и со мной?

      Всякий раз, когда я пытаюсь копнуть внутрь себя в поисках своих истинных чувств, я остаюсь ни с чем. У меня не осталось чувств. Пару раз я даже думала о том, чтобы принять предложение Татум и присоединиться к ней в качестве стриптизерши, но потом вспомнила, что ни хрена не умею танцевать и моя задница трясется чуть больше, чем следует.

      – Хороший рисунок, – прерывает мои мысли сидящий рядом парень, указывая на мой лист бумаги.

      – Спасибо, – бормочу я, протягивая руку к своему стакану.

      – Сколько времени ты это рисовала?

      – Хм. – Я делаю глоток и снова смотрю на него. – Около двадцати минут.

      Он хмурится.

      – Могу я взглянуть?

      Я киваю.

      – Да, конечно.

      Протягиваю ему листок, наблюдая, как меняется выражение его лица. У него чуть лохматые, но хорошо уложенные светло-каштановые волосы, щетина, прямой заостренный нос, оливковая кожа, довольно широкие плечи и квадратная челюсть. Одет он в темную кожаную куртку, из-под которой виднеется простая белая футболка, темные джинсы, кожаные браслеты на запястьях и тяжелые байкерские ботинки. Боже, пожалуйста, только не будь байкером.

      – Да это чума!

      Он ухмыляется, изучая мой последний рисунок. Я не совсем понимаю, что означает «чума», кажется, это какой-то новозеландский жаргон. На рисунке я изобразила наполовину распустившийся розовый цветок лотоса. Посередине находится пуля, которую окружают лепестки. Я еще не доработала тени, но в целом вышло неплохо.

      – Спасибо, – смущенно отвечаю я.

      Он внимательно на меня смотрит.

      – Я слышал, ты говорила своей… – он смотрит на Татум, крутящуюся на шесте, – …подруге, что ищешь работу?

      – Ага. – Я киваю. – Мы из Америки.

      – Путешествуете?

      – Что-то в этом роде, – отвечаю я, натягивая улыбку.

      – Джесси. – Он протягивает мне покрытую татуировками руку.

      Жму ее, удивляясь мягкости его ладони, не соответствующей грозному внешнему виду.

      – Амира.

      – Амира? – Он усмехается. – Довольно сексуально.

      – Ха! – Я нервно смеюсь. – Возможно.

      Он флиртует? Не