Два одиночества. Анастасия Мальцева

на и не знала.

      После рождения Коли Таня не работала. Бывшие коллеги давно не звонили и номинально значились в Фейсбуке друзьями. На пять лет её вырвали из социума. Сиди дома, сказал муж, я семью обеспечу.

      Она и сидела. Поначалу казалось, это не жертва. Потом – жертва оправданная.

      Теперь, после развода и откупных за сына, Таня бродила одна, обеспеченная и одинокая.

      Была б поумней, вышла бы на работу с декрета, была бы сейчас начальницей отдела и могла остаться с Колей. А так, муж – бывший муж – определил сына к себе и отстегнул Тане приличную сумму.

      – Ты, Таня, пойми, ему со мной будет лучше. Ну как ты с ним будешь жить? У тебя ни угла, ни работы. Я тебя квартиру оставлю, денег дам, ты только иди.

      Дать денег, оставить квартиру и сына он не хотел. Пригрозил, что ещё прав лишит, если не угомонится.

      А Таня так выгорела, что готова была принять любые условия и оправдать своё согласие беспомощностью. Да и сыну с отцом будет лучше, он всегда его обожал. А мама? Что мама? Там уже новая жена, помоложе да погрудастей.

      Как-то муж Тане предлагал поставить импланты – не согласилась. Обиделась. Авось, сейчас не осталась бы на помойке.

      Квартира тихо гудела соседским кондиционером. Таня открыла все окна, сквозняк играл шторами, оставленной на полу требухой. Взлетали, кружились и глухо падали пакеты от чипсов, конфетные фантики и разорванные листки. Таня писала дневник, потом рвала и ревела.

      – Ну и чего ты сидишь? – Маришка стряхивала мимо пепельницы. Таня косилась на замызганный стол, вот бывший бы разозлился. – Вали куда-нибудь отдохни, у тебя денег вон – жопой жуй.

      – Ну и куда я поеду? Сейчас всё закрыто.

      – Да хотя бы и в Турцию!

      Таня закатила глаза.

      – Ой ну прям королева! – Маришка затянулась так, что огромные губы вывернулись наизнанку. Вот она бы на новые сиськи сказала бы «да». – Ты вот там не была, а говоришь – отстойно. Нет, ну ты посмотри, – она залезла в мобильный, нашла чей-то там Инстаграм. – Видишь? Листай.

      Таня нехотя разглядывала карусель.

      – Ну да… вроде неплохо…

      – Ну а я что говорю! И это тебе не Тагил – знаешь, она сколько стран блин объехала?

      – Знаю-знаю… дай ещё посмотрю.

      Таня разглядывала страничку их общей знакомой. Когда-то вместе учились, потом та поступила в МГУ, подхватила богатого мажора и быстренько заженилась. До короны и надоевших локдаунов запостила весь мир. То она в Африке, то в США, даже на полюс слетала, правда, не указала какой. А теперь вот отдыхала на берегу Средиземного.

      С заставки смотрел Коля. Его яркие глазки будто бы укоряли. Мама, мама, ну куда ж ты ушла? И так хотелось кричать, что никуда Таня не уходила, вот только и самой ей верилось в это с трудом.

      Признать, что бросила сына, она не могла. Хотя где-то, даже не очень уж глубоко, знала, что всё именно так.

      Будь ей так нужно продолжать оставаться матерью, она бы сделала всё.

      Но не всем дано материнство, даже если из тебя и вылез живой человек.

      А так оно, думалось, лучше. И правда же лучше, если он будет с отцом, когда матушка задолбалась. Она почти не жила: только дом, быт, уход за мужем и сыном. Несмотря на достаток, Таня всё делала сама. Какие салоны? Какие няни и домработницы? Всё сама, сама и сама. Хоть сынишке было всего-то четыре, он уже понимал, кто есть кто, и давал маме указки, как его надо кормить, как вытирать попу и слушаться. Мужик – в доме хозяин. Батя так часто это повторял, что Коля, еще чуть старше года, уже бегал, как попугай: «Музик – в дёме хофаин!»

      Мужа это очень уж забавляло. Таня серо надевала улыбку. Уже тогда она хотела, чтоб это закончилось.

      Сегодня был её день. Каждый четверг ей разрешалось видеться с сыном. Чтоб не нервировать жену, новую, настоящую, Колин отец отправлял его к Тане с водителем на квартиру.

      – Привет, сыночек! – Таня его обняла.

      Тот быстро махнул вокруг шеи руками – тоже вроде бы обнял. Пробежал в гостиную, не сняв мокрые от дождя боты.

      По полу тянулись следы. Таня только его вымыла. Готовилась к приходу сынишки.

      – Ма-ам! Чипсы хочу! – он сидел на диване и щёлкал каналы, искал «Карусель».

      – Чипсы? Коля, нельзя. Когда я тебе чипсы давала?

      Сын посмотрел исподлобья, как, бывало, в злобе – отец.

      – Ты – плохая! Новая мама мне разрешает!

      Да и какого блин чёрта?! Стоило Коле уйти с приехавшим снова водителем, Таня тут же зашла в интернет и купила путёвку.

      – Новая мама! Новая мама то! Новая мама это! Ну и живи со своей новой мамой!

      Под конец Коля сказал, что старую маму больше не любит. Что теперь у него новая мама, которая лучше.

      Всё-таки какой надо быть плохой матерью, чтобы собственный сын променял тебя на сисястую бабу за какие-то там три месяца?

      – Тань, ты меня, конечно, прости, но Коля твой… кхм… нет, он,