Непокорная для хулигана. Соня Мармеладова

чтобы ты жила одна, – сдержанно произнесла она, а до меня дошло: вот оно в чём дело…

      – Мне всё равно, – отозвалась беспечно и протянула брату ломтик козьего сыра, – Но, если надоем тебе, потом не жалуйся.

      – Не надоешь, – усмехнулся он и клацнул зубами…

      Рейс был ранним утром, мама вызвала такси, а мы – оба сонные, в мятых пижамах, проводили её, пожелав удачно отыграть. К Андрею решили перебраться после учёбы.

      – Ведите себя прилично, – напомнила родительница и скрылась за дверью.

      Не знаю, чего она ожидала, стоя на лестничной площадке и не спеша садиться в лифт, но мы расползлись по своим комнатам и дрыхли до будильника без задних лапок. Едва не проспали…

      – Братень! Вставай! – крикнула, залетев в соседнюю комнату.

      Он спал на животе, подпихнув руку под подушку, а я впервые, наверное, заметила, какой он подкаченный.

      – Вставай, солнце уже высоко! – усмехнулась, поднимая жалюзи.

      Брат перевернулся и сел на кровати, растирая лицо ладонями. Я плюхнулась рядом и от души шлёпнула его по голой спине.

      – Ай! – брат прогнулся, запрокидывая голову назад, и бросил на меня недовольный взгляд.

      – Давай, раб, взбодрись. Тебе ещё отвозить меня, – хохотнула и бросилась в ванную…

      Собиралась впопыхах. Натянула бежевый джемпер-летягу, я его так называла из-за свободных рукавов, обтягивающие серые бриджи, чёрный узкий ремешок на высокой талии и белые кеды.

      Небрежно мазнула по ресницам тушью, увлажнила губы блеском и, схватив рюкзак, выскочила в прихожую. Брат шнуровал ботинки.

      – Снова лохматая, – усмехнулся он, подняв голову.

      Запустила пальцы в его русые густые волосы и тоже взлохматила. Пусть знает. Смеясь, покинули квартиру и поспешили на учёбу.

      Я ожидала чего угодно, но не того, что мы так быстро столкнёмся с Громовым на парковке…

      Проклятый мажор не спешил уходить: стоял, облокотившись на свой байк и, стуча пальцами по черно-зелёному шлему, смотрел на нас. Я слишком торопилась, чтобы обращать на него внимание и не собиралась прятаться от него вечность. Много чести.

      Обняла брата и в окно показала Громову язык. Мажор усмехнулся, удивлённо вскинув брови, и покачал головой. Хорош, поганец! Тёмные демонические глаза, каштановые волосы, модная стрижка, смуглая кожа и чувственные розовые губы, изогнутые в ироничной ухмылке. Ух, так бы и двинула по этой мордахе чем-нибудь тяжёлым!

      Закинула на плечо рюкзак, очень надеясь, что брат уедет сразу и не станет дожидаться, пока я зайду в универ.

      – Поезжай, увидимся вечером, – помахала рукой, выбравшись из тачки.

      – Заеду за тобой, – улыбнулся Андрей, а я захлопнула дверь и, проигнорировав Громова, направилась через парковку к воротам универа.

      Не все учебные заведения могут похвастаться собственной ухоженной территорией, а у нас цвели клумбы и весной здесь особенно красиво. Есть кованые лавочки, беседка и памятник Ломоносову…

      – Эй, телепузик, – нагнал голос мажора, заставив бессильно скрипнуть