Попаданка с прицепом. Кира Фарди

ладони мочить».

      Я кивнула и потянула молнию вниз, служанки насторожились и на всякий случай сделали шаг назад. Я опять улыбнулась, давая понять, что им ничего не грозит. Женщины подняли головы и несмело посмотрели на меня.

      «Стейк, о чем они думают?»

      «Ну ты и шустрая, Виолетта! Я твои мысли читать умею, а не их».

      «Какой-то у тебя талант ограниченный».

      «Какой есть, не капризничай».

      Кажется, этого кошачьего болтуна мне не переговорить. Он всегда оставлял последнее слово за собой.

      «Отвернись, я буду раздеваться».

      «А то я тебя голой не видел!»

      Вот мелкая зараза! И правда, я ходила после душа по своей квартире, нисколько не стесняясь котенка, который обычно не следил за мной разноцветными глазами, а дремал на диване.

      Теперь совсем другое дело. После его слов о кошачьем мужчине я тоже начала видеть в нем противоположный пол.

      Я разделась. Когда осталась в одних трусиках, лица женщин вытянулись и покраснели от изумления. Они смотрели на мои кружевные брифы, и их глаза все расширялись и расширялись. Чудные женщины! Если бы они знали, что в нашем мире такие плавки называют «бабушкиной радостью», вот бы удивились!

      Легким движением руки я скинула трусики, и тут наступила кульминация. Молодая служанка икнула, потом пискнула и кинулась к двери. Пожилая осталась на месте, но у меня сложилось впечатление, что ее парализовало. Она что-то зашептала себе под нос, потом поднесла руку к сердцу, сложив пальцы щепотью, и снова выбросила ее вверх.

      «Интересный жест, – отметила я про себя, забираясь в теплую воду. – „Хайль Гитлер!“ закричать хочет? Или как там их правителя зовут?»

      – Девочки, а шампунь у вас есть? – вслух спросила я.

      И тут пожилая служанка отмерла. Ее рука без остановки касалась сердца и взлетала вверх. Я даже испугалась, что сейчас с ней случится припадок. Молодая же решила не связываться с дьяволицей. С диким визгом она выскочила за дверь, которая с такой силой ударилась о косяк, что чуть не прибила более медлительную пожилую служанку, удиравшую следом.

      Секунда, и я осталась в гордом одиночестве.

      «Что? – активизировался в голове ехидный голос. – Чем ты так поразила селянок?»

      «Не знаю, – ответила я, зарываясь с головой в горячую воду, при этом ладони, как и было приказано Стейком, держала вверх. – Интимная стрижка, наверное, их впечатлила».

      Тишина снаружи меня напугала. Я вынырнула из воды и посмотрела на подоконник: кот пропал. Я лихорадочно огляделась и заметила Стейка, крадущегося к лохани. Он, поняв, что его тайные передвижения раскрыты, сел на хвост как ни в чем не бывало и наклонил голову набок.

      «Стрижка, говоришь?»

      «Ну да. А что еще?»

      «Дай посмотреть!»

      «Фигушки! Брысь отседова, кошачий мужик!»

      «Кот я! – важно ответил Стейк. – К-О-Т».

      «Да поняла я, поняла! И как прикажешь мне мыться с поднятыми руками?»

      «Сейчас служанки вернутся. Слышу, идут сюда».

      «Ты меня хоть вкратце просвети, что это за мир? Почему такая реакция на красные ладони?»

      В