Новый Декамерон. 29 новелл времен пандемии. Сборник

третьем.

      Однажды я услышала, как Андрес стучит в дверь на четвертом. Выкрикнул имя, которое я с трудом разобрала из-за того, что он надел уже респиратор, даже не маску. Я отошла от компьютера и спустилась вниз. Нахмурившись, Андрес смотрел на дверь сорок первой квартиры. Отчаянно стучал.

      – Пилар! – крикнул он в очередной раз.

      При моем появлении Андрес удивленно обернулся. Глаза у него были красные. Все пальцы на правой руке стали серебристые, казалось, это навсегда. Интересно, сможет ли он когда-нибудь отмыть краску? Но как, если работа все не кончается?

      – Я не захватил ключи, – сказал он. – Схожу.

      – Я побуду здесь, – кивнула я.

      Андрес побежал вниз по лестнице. Я стояла под дверью, даже не думая стучать. Если управдом не разбудил ее, что я могу сделать?

      – Он ушел?

      Я чуть не грохнулась в обморок.

      – Пилар! Вы решили над ним подшутить?

      – Нет, – ответила она через дверь. – Но я не его ждала. Вас.

      Я присела, чтобы моя голова пришлась примерно на ту же высоту, что и ее. Через дверь было слышно тяжелое дыхание.

      – Давно не виделись, – раздался наконец ее голос.

      Я прижалась щекой к прохладной двери.

      – Простите.

      Она фыркнула.

      – Даже такие, как мы, боятся таких, как мы.

      Я стянула маску, как будто она мешала мне сказать нужные слова. Но они никак не давались.

      – Вы верите в прошлые жизни? – спросила Пилар.

      – Это был первый ваш вопрос, обращенный ко мне.

      – Увидев вас возле лифта, я поняла, что мы знакомы. Узнала. Как будто встретила члена семьи.

      Подъехал лифт. Вышел Андрес. Я натянула маску и выпрямилась. Он отпер дверь.

      – Осторожнее, – сказала я. – Она там.

      Но когда управдом распахнул дверь, коридор оказался пуст.

      Андрес нашел ее в кровати. Мертвую. Он вышел с пакетом, на котором Пилар написала мое имя. В нем я увидела черно-белые оксфорды. В левом ботинке записка. «Отдадите при встрече».

      Чтобы туфли пришлись впору, мне приходится брать дополнительную пару носков, но я надеваю их, куда бы ни шла.

      Такое синее небо

      Мона Авад

      Сегодня твой день рождения, и это самое главное. Побаиваясь его, ты пару дней назад разослала друзьям эсэмэс: я его боюсь. Поставила испуганный эмодзи: две «х» вместо глаз и «о» – открытый рот. Вышучивая себя и свой глупый страх. Но страх был настоящий. Поэтому, несмотря ни на что, ты здесь. В местечке, которое нашла в даркнете. Открытом, несмотря ни на какой локдаун. Несколько комнат в пентхаусе в самом центре. Темная утроба процедурного кабинета, тяжелая от пара и эвкалипта. Свет мягкий, неяркий. Ты голая лежишь на подогретом столе. Женщина вминает тебе в лицо какую-то козью плаценту. Ты чувствуешь, как костяшки ее рук глубоко погружаются в щеки, отводя лимфатическую жидкость. «Много скопилось», – тихо говорит она. «Еще бы, – шепчешь ты. – Валяйте».

      Женщина без возраста, в черном