Осколки. Елена Николаевна Малозёмова

коню, скакавшему впереди всех.

      …Я сидела, скукожившись на маленьком старом стульчике, ноги замёрзли, но зайти в дом было выше моих сил: мне теперь везде мерещились морские разбойники с их кортиками и мушкетами. Внизу хлопнула входная дверь, послышался стук дождя и весёлые голоса. Но мне было не до них…

      – Эй, Окорок, затяни-ка песню! – крикнул один из матросов.

      – Старую! – крикнул другой.

      – Ладно, ребята, – отвечал Долговязый Джон, стоявший тут же, на палубе, с костылем под мышкой.

      И запел песню, которая была так хорошо мне известна:

      Пятнадцать человек на сундук мертвеца…

      Вся команда подхватила хором:

      Йо-хо-хо, и бутылка рому!

      – Лена, а ты что тут делаешь? – голос соседки тёти Маши вернул меня к действительности.

      – Я… я книжку читаю. Мне дома страшно одной…

      – Мама ещё не приехала?

      – Нет, ещё месяц.

      – А папа? Не пришел ещё?

      Я опустила глаза, а тётя Маша вздохнула, покачав головой. Мимо меня проплыли сумки и авоськи, щёлкнул ключ и дверь за тётей Машей закрылась…

      – Хокинс, – говорил мне Сильвер, – заходи, поболтай с Джоном. Никому я не рад так, как тебе, сынок. Садись и послушай. Вот капитан Флинт… я назвал моего попугая Капитаном Флинтом в честь знаменитого пирата… так вот, Капитан Флинт предсказывает, что наше плавание окончится удачей… Верно, Капитан?

      И попугай начинал с невероятной быстротой повторять:

      – Пиастры! Пиастры! Пиастры!

      Внизу опять послышались шаги. Но это и хорошо: люди вокруг, всё не так страшно.

      Это были соседи из квартиры напротив – Сашка Мучалов и его мама. Сашка шёл, набычившись и отвернувшись от меня, как будто мы и не знакомы с ним вовсе и не учимся в параллельных классах. За всё время мы с ним даже ни разу не поздоровались, не то, что слово доброе сказали. «Бэшник», одним словом. Фи!

      – Здравствуй, Лена? Ты чего тут сидишь? – спросила Сашкина мама.

      – Книжку читаю, – я показала обложку.

      – А где мама? Папа?

      – Мама в Москве, уже месяц как… – я тяжко вздохнула. – А папа еще с работы не вернулся…

      – Ладно, наверное, скоро придёт. Ты долго не засиживайся, простудишься. Вон как дождина льёт, даром что март.

      Дверь за ними захлопнулась и я опять упала в восемнадцатый век…

      Мы остановились в том самом месте, где на карте был нарисован якорь. Треть мили отделяла нас от главного острова и треть мили – от Острова Скелета. Дно было чистое, песчаное. Загрохотал, падая, наш якорь, и целые тучи птиц, кружась и крича, поднялись из леса. Но через минуту они снова скрылись в ветвях, и все смолкло.

      …В тёть Машиной двери повернулся ключ. Она вышла в подъезд и строго сказала: – Всё, Лена, спать будешь у меня. Время уже одиннадцать, ждать больше некого. Сейчас поужинаешь и ляжешь спать. Ох уж эти…

      Она покосилась на меня и дальше продолжать не стала. Я, дрожа, встала со стульчика, закрыла ключом дверь и