Спаси себя сама. Светлана Сергеевна Васильева

нет, это не хрень. Это передача про девчонок, которые забеременели в шестнадцать. И потом показывают про их отношения с парнями, с родителями. Вообще, глупо, конечно, но интересно…

      Катя переключила канал.

      – Хрень, хрень, хрень, – приговаривала она, тыкая кнопки на пульте. Женя поморщился. Едва за мужем закрылась дверь, Катя набрала сообщение Виктору, отправила и тут же стерла. Сообщение вышло обычного содержания, но если уж выработан рефлекс, то нужно его придерживаться. Никаких следов.

      Он перезвонил тут же. Говорил в трубку низкими густым голосом полным любви и заботы. Кате хотелось закутаться в этот голос как в плед, выпить его как чай. Они говорили с полчаса, прежде чем Катя первой положила трубку, даже не вспомнив, зачем она позвонила и что они обсуждали вначале.

      Что бы она порой ни думала – Виктор все еще не надоел ей. Она прикрыла глаза и легла на живот – а вдруг никогда не надоест? Она представила себя хозяйкой его шикарного дома, в красивом платье, с завитыми волосами, как показывают в западных фильмах. Парочка детишек всегда с няней. И прекрасный муж, милый, заботливый, который задерживается по вечерам и изменяет ей. Катя задумалась, стал бы Виктор ей изменять? Нашел бы кого-то моложе, красивее, вроде той же Инны.

      Образ улетучился.

      Виктор не разведется, и она тоже. У Виктора деловые связи через жену и ее родню, да и его родственники не поймут, а он становится изгоем в семье на старости лет не хотел. Так что и Жене отставка вовсе не грозила.

      В комнате от мрачных мыслей будто потемнело. Катя встала и раздвинула шторы на окне. Под окном на детской площадке уже шумели детишки, их мамочки сидели неподалеку, на скамейке и обменивались новостями. Из подъезда вышла самая неугомонная соседка-старушка с клюкой и отправилась по своим делам, то ли в поликлинику, то ли на рынок, то ли покататься на автобусе. Солнышко пригревало, но еще не вошло в полную силу. Чирикали птички, внизу на балконе ругались соседи. Женщина развешивала влажное белье на балконе, а ее муж не мог найти свои носки и орал на жену. Та огрызалась, а потом просто бросила в него еще влажными только постиранными носками. Ссора прекратилась.

      – И чего я вообще сижу дома? – сказала себе Катя.

      ***

      В отсутствие коллеги, Инну дергали в два раза больше. Она хлопала глазами и не могла ответить на вопросы о проектах и договорах, которыми занималась Катя. Звонки ничего не давали. На первые два Катя ответила неразборчивым бубнежом, а потом вовсе перестала брать трубку.

      Инна уже была готова поверить, что Катя устроила все специально, не болеет она, а симулирует, чтобы доказать начальству, что без нее, без Кати, никуда, а Инна так, некомпетентная дурочка. Инна и сама уже начал себя ощущать такой, влиться в поток все не удавалась, поэтому она просто малодушно оставила трезвонящий телефон и отправилась за кофе – пятый за утро.

      – Привет! – возле кофеварки она столкнулась с Пашей и чуть не сбежала, сама не зная почему.

      – Как утречко? Бодрячком? – он улыбался, оскалив ровные