Спаси себя сама. Светлана Сергеевна Васильева

ее бесит ее коллега – Катя. Вроде же на самом деле Катя ни в чем перед ней не провинилась, просто она… она… она лучше нее.

      – Нет, – сказала она, опустив голову. – Нет, ничего такого.

      – Инночка, – мама ласково погладила ее по голове, – неужели ты думаешь, что я не узнаю, что с тобой происходит?

      И Инна, всхлипывая, все-таки рассказала про Катю, Пашу, про то, как напилась вчера на юбилее бухгалтерши и как ей сегодня от этого плохо.

      – А еще туфли потерялааа, – протянула она и хотела снова зарыдать, но сил на слезы уже не осталось.

      – Ничего, – серьезно сказала мама. – Ничего. За туфли я тебе нагоняй уже устроила.

      Верно, устроила, да еще какой. Настолько суровый, что Инна зареклась рассказывать матери, сколько на самом деле стоят ее сумочки и обувь.

      – А Катя эта… найдем и на нее управу, – сказал мама задумчиво. – Хм… и муж, и любовник, и вообще вся в шоколаде. Ладно, умывайся, не пойдешь же ты на работу вот так.

      Инна почистила зубы и переоделась в свежую, выглаженную, пахнущую цветочным кондиционером одежду. Строгий темный костюм с игривой бежевой рубашкой. Туфли на каблуке. Волосы уложены, а губы ярко накрашены, чтобы отвлечь внимание от припухших глаз.

      – Отлично, – мама полюбовалась ею как любимой куклой, чмокнула в лоб. – С Богом!

      – Ага, – сказала Инна и убежала, стуча каблучками по лестничной клетке.

      ***

      Как ни странно, Катя выглядела лучше. На ней красовались джинсы и свободный свитер, пахло цветочными духами. Короткие волосы благоухали шампунем и, несмотря на то, что под глазами по-прежнему красовались темные круги, которые не удавалось замазать никакой косметикой, она все же выглядела посвежевшей. И дело было вовсе не том, что она наконец выспалась, вовсе нет. Скорее наоборот. Накануне, покричав друг на друга, повыясняв отношения, Катя долго не могла уснуть. Пила чай на кухне, ходила в туалет, пока не открыла глаза на кухонном диване. И если ей что-то и снилось, то наутро она, слава богам, ничего не помнила.

      Это не помешало ей немного опоздать на работу и получить короткий выговор от начальства. Тут же обнаружить, что Инна опаздывает даже больше ее.

      Сторона стола Инны отличалась аккуратностью, которая терялась, едва хозяйка оказывалась за столом, но вечером, перед уходом, все снова приводилась в порядок. Монитор по периметру был уклеен разноцветными чешуйками – бумажками с напоминаниями и номерами телефонов. Толстый ежедневник, куда Инна заносила обязательные дела, лежал ровно посередине стола.

      У Кати был похожий, его подарили на восьмое марта от коллектива. Она исписала от силы страниц пять и забыла про него, тогда как Инна вела свой неустанно. Втайне Катя восхищалась ее методичностью и тягой к знаниям, и упорядоченностью собственной жизни. Но говорить это Инне не считала нужным. Давно, еще в самом начале их знакомства, они еще могли подружиться, но теперь чувство приязни ушло, оставив лишь соперничество и презрение к чужому образу жизни.

      Кстати, о подругах. Катя смахнула