2г0в2н0. Денис Шлебин

гнетущая пауза, я не знал, что ответить, да и не хотел об этом говорить.

      – Мы молимся, чтобы всевышний наказал Китай и всех врагов наших, вот они и заболели, а у нас не будет ничего.

      «Ну, да» – подумал я – «А Иран и Саудовская Аравия? Да, и до нас дойдёт эта волна, что он тогда будет говорить». А потом его понесло совсем в дремучие дебри:

      – Ты, вот, знаешь, да? Кусто доказал то, что в Коране написано?

      О, как!

      – Что он доказал?

      – Ты не знаешь его, что ли? Он в океан нырял. Рыб глубоководных фотографировал.

      – А что доказал-то он?

      – Ну, всё, что в Коране написано. – Таксист недоумевал, как так, я его не понимаю. – Все открытия Кусто, оказывается в Коране, об этом написано было давно. И Менделеев тоже доказал, что в Коране написано.

      – А Менделеев-то тут причем?

      – Ну, как, он оказывается, Коран читал…

      – На светофоре налево.

      Я перебил таксиста, совсем невмоготу было слушать его. Но он повернул и продолжил.

      – Менделеев читал Коран, поэтому и доказал всё вот это.

      – А что он доказал? Здесь направо.

      – Как что? – водитель начал выходить из себя. – То, что в Коране написано.

      – Здесь остановите, пожалуйста.

      Я расплатился, вышел из такси, следом Юля, забрали рюкзаки и распрощались с извозчиком. Вошли в маленькую калиточку, с нарисованным на ней Йодо – джедаем из «Звёздных войн», в тумане, среди деревьев, на мотив «Ёжика в тумане». Это художество тёти моей, она преподаёт рисунок детям.

      В маленьком дворике нас встретили моя бабушка с сигаретой в зубах и сама тётя-художник.

      У них под яблоней стоят пенёчки, это всё, что осталось от когда-то большущего клёна, росшего во дворе, его спилили, потому что корни разрослись под домом, приподняли фундамент и тот треснул. На пенёчках лежали подушки, посередине стоял круглый столик, заставленный пустыми бокалами из-под кофе, а на земле, под ногами, переполненные пепельницы. Среди всего этого мы и обнаружили тётю с бабушкой. Скинули рюкзаки и тоже прикурили по сигарете, обнялись. Начались расспросы – как мы поживаем, как добрались? В общем, всё как положено, шаблонные фразы, сменяющие друг друга, не дожидаясь ответов. Вышла сестрёнка, поздоровалась. В калитку с Йодо в тумане вошёл Олег – муж тёти, задал несколько вопросов в своём репертуаре: – «Ну как, Юлины родственники? Сожрали тебя?» Я ответил, что всё отлично и очень даже сладко. Он расстроился и ушёл в дом.

      Пробыли в Бишкеке мы ровно десять дней, за это время я успел приготовить несколько блюд, написать пару рассказов. С писаниной было особенно трудно, Олег на кухне всё время смотрел передачи Парфёнова и Познера. Я ничего не имею против них и их проектов, но в таком количестве поглощать это – невыносимо, мне навсегда привилась нелюбовь к ним, как собственно и к Бродскому, стихотворение которого я с детства слышал из уст Олега, причём одно. Он вставал из-за стола с рюмкой в руке, или в горах, вставал у костра, или во дворе, стоя