Закончен школьный роман. Эльвира Смелик

секунду беспомощно простонала: – Жутко спать хочется!

      – Кофе? – коротко предложил Степа, словно официант в ресторане.

      – У меня от слишком крепкого голова кружится, – виновато посетовала Ника.

      – Тогда самое лучшее – идти домой и лечь спать.

      – Я родителям обещала, что не буду прогуливать уроки, и учеба не пострадает. Да и мама сегодня дома.

      Степа, сохраняя абсолютное спокойствие, выдал новый вариант.

      – Хочешь, я отведу тебя к себе? – бесстрастно предложил он. – У меня обычно никого нет.

      Нику несколько смутило его предложение, но, глядя на Степу, даже заподозрить было невозможно какие-то тайные умыслы или подвохи. Нельзя сказать, что он производил впечатление бескорыстно заботливого и бесхитростно открытого человека, но он был честен и не видел в своих словах ничего особенного. Просто он хотел помочь в меру своих возможностей.

      – Ты считаешь это подходящим воплощением обещания, что учеба не пострадает? – Ника все еще испытывала некоторую неловкость.

      Скорее всего, мама даже не спросит, как прошел день в школе, и насколько следовала дочь своей клятве, и все-таки…

      – А ты считаешь, гораздо лучше засыпать на всех уроках? Уж тогда учеба точно не пострадает! – в спокойный, ровный голос как-то непростительно нахально закралось ехидство. – Кстати, это и более опасно. Учителя жутко нервничают, когда кто-то спит у них на уроке.

      – А если спросят, где я?

      – Математики сегодня нет, остальные к тебе еще не привыкли. Никто не заметит.

      Похоже, на любые Никины вопросы Степа уже давно приготовил ответы.

      – Я подумаю. До конца урока, – неуверенно пробормотала Ника.

      Степа взглянул на часы.

      – Конечно.

      Через несколько секунд раздался звонок. Но даже за столь короткое время Ника, добросовестно задумавшись и перестав разговаривать, вновь потеряла контроль над собой и, бессильно закрыв непослушные глаза, почти заснула.

      – Идем! – она безнадежно махнула рукой, и Степа отвел ее к себе домой.

      В прихожей, как обычно, царил полумрак, и Ника почти ничего не разглядела, кроме бликов на зеркале, да она и сама решила, заходя в чужой дом, не глазеть бессовестно по сторонам.

      Они прошли в комнату, вполне обычную на первый взгляд.

      – Располагайся, – просто произнес Степа. – Все в твоем распоряжении. А я пойду, – он шагнул прочь.

      – Ты меня разбудишь, когда придешь из школы?

      – Конечно.

      Ника услышала, как хлопнула входная дверь, и, оставшись одна, решила все-таки немного полюбопытствовать и осмотреться. Но тут взгляд ее упал на кровать.

      «Немножко полежу, а потом…» – подумала она, легла поверх покрывала и, конечно же, почти мгновенно уснула.

      Один раз она проснулась, замерзнув, и, находясь на грани между сном и явью, не поднимая век, что-то нащупала рядом, натянула на себя, завернулась и опять погрузилась в небытие.

      Когда Ника наконец открыла глаза, уже не затуманенные безнадежно