Смерть домохозяйки. Наталья Никольская

уже набил себе рот бутербродом с колбасой, – говорит, чевой-то вы здесь делаете?

      – Ну, – поторопила его Вершинина.

      – Ну, я говорю, от жены ушел, хочу снять здесь номер, выбираю пока. Он отстал. А потом, когда я вам отзвонился, мы выяснили, что Козлову действительно убили и – сюда.

      – Хорошо, вы свободны.

      Вершинина набрала номер Мещерякова.

      – Михал Анатолич, ты свободен? Мне нужно с тобой поговорить.

      Получив утвердительный ответ, она поднялась в кабинет шефа.

      – Кажется, у твоего приятеля проблема, – сказала она, занимая кресло рядом со столом Мещерякова.

      – Ты же мне уже говорила, – поморщился он, – я уже думаю, как ему об этом сказать поделикатнее.

      – Сейчас не до деликатностей, Миша, – Вершинина взяла со стола пачку «Мальборо», – жену Дмитрия Степановича застрелили в номере гостиницы, когда она была там с любовником. Мои люди видели, как все произошло.

      – Ее убил любовник? – Михаил Анатольевич нахмурил свои кустистые брови и тоже взял сигарету.

      – Нет, любовник здесь ни при чем. Стреляли из дома напротив. Оружие было с глушителем.

      – Это ты откуда знаешь?

      – Я же говорю, Антонов и Толкушкин были в одном здании с убийцей в то время, когда он стрелял.

      – Они видели его?

      – Нет, он ушел или раньше, или другим ходом.

      Мещеряков сжал свободной ладонью подбородок, посидел несколько секунд молча, потом снял телефонную трубку.

      – Мне Козлова, – властно произнес он. Ментовские привычки не сразу покидают человека.

      – Кто его спрашивает? – поинтересовалась секретарша.

      – Мещеряков, – заорал он в трубку.

      Вершинина лишь усмехнулась.

      – Дима, – сказал он, когда Козлов взял трубку, – ты еще ничего не знаешь?

      – По поводу Юли?

      – Да.

      – Жду, когда ты мне что-нибудь скажешь.

      – Тогда приезжай, только быстро, не откладывай, – Мещеряков со вздохом опустил трубку на рычаг.

      ГЛАВА ВТОРАЯ

* * *

      – Миша, мне уйти? – Вершинина привстала с кресла.

      – Да сиди уж, – махнул рукой Мещеряков, – какие теперь секреты?

      – Думаю, минут через десять-пятнадцать он здесь будет, – Михаил Анатольевич посмотрел на часы. – Ну надо же!

      Последнюю реплику он произнес с горькой досадой.

      – Я вот думаю, гадаю, кто мог ее убить? – Вершинина подняла на Мещерякова свои большие синие глаза.

      – Профессиональный интерес? – раздраженно спросил Михаил Анатольевич.

      Вершининой редко доводилось видеть его таким. Обычно он пребывал в состоянии равнодушия и апатии. Вяло реагировал даже на сильные раздражители, которые у других людей могли бы вызвать шквал неконтролируемых эмоций.

      Был ли тому причиной его флегматический темперамент или это была особая манера следить за собеседником с целью разгадать его тайные намерения и проникнуть в его сокровенные замыслы, но выдержке Мещерякова Вершинина искренне удивлялась и завидовала. Она во многом даже стремилась