Тонкий холод. Книга баллад. Сергей Ильин

несчастный, счастливый старик —

      право, я вижу в нем ангельский лик.

      Хочешь его ты вдруг перечеркнуть?

      и возвратить ему смертную суть?

      восстановить его мелочный нрав?

      это ты хочешь? о, как ты неправ!

      Все же уважу я просьбу твою:

      пару годков старику я даю,

      чтоб показать тебе, милый дружбан,

      как бестолков твой спасительный сан».

      Сказано – сделано, время ушло —

      непоправимое сделалось зло:

      тела вся левая часть отнялась,

      мозга и мышц там разрушилась связь.

      Жизнь не пойдет старику уже впрок,

      будет страдать он в оставшийся срок:

      так не поняв, сожалеть ли о том,

      что пришла «помощь» в кавычках в их дом.

      «Ну, что ты скажешь, приятель, теперь?

      может, откроем заветную дверь

      для старика, чтобы он не страдал?» —

      ангел один напоследок сказал.

      Ангел другой ему так возразил:

      «Я бы того старика и спросил —

      хочет ли он продолжать путь земной,

      или покинуть его – и с тобой».

      Плюнул тогда ангел смерти в ответ:

      все, у него больше доводов нет:

      «Если не хочет старик умирать,

      как же он Высшее может принять?»

      С этим вопросом оставим пока

      как параличного мы старика,

      так и двух ангелов, разных на вид:

      первый как небо, второй как аид.

      Только какой из них небо, друзья,

      не в состоянии выяснить я:

      и соответственно – кто же аид?

      часто бывает обманчивым вид.

      Есть и постскриптум к балладе моей:

      он о жене старика, да, о ней —

      мужней сиделкой два года была

      женщина и – свою участь кляла.

      Стала вдовой – не узнала себя:

      каждый вдруг час, что она не любя

      нудно влачила с супругом своим,

      жечь ее душу стал, как херувим.

      О, теперь много она бы дала,

      чтобы любовь и забота была

      в каждой частице их жизни вдвоем:

      полон воды так живой водоем.

      Полон благих начинаний и он —

      тот, кто все видел сквозь бдительный сон:

      ангел-хранитель старухи-вдовы, —

      что же ему пожелаете вы?

      Чтоб над старухой ночной свой дозор

      нес как заботливый он командор,

      и до конфликта чтоб не довело

      с ангелом смерти его ремесло.

      Ибо нигде не прощается брак:

      неба работники тоже впросак

      могут попасть, если верить Будде —

      полного нет совершенства нигде.

      Будь то земной иль небесный пиар:

      все суть спектаклей лишь репертуар, —

      нищий, блестяще исполнивший роль,

      лучше, чем слабо сыгравший король.

      Нищий тот – наш параличный старик,

      путь ему в небо открыт напрямик, —

      что, как по праву актерской родни

      роли свои поменяют